Перед глазами пробежали все воспоминания, связанные с Авророй. И я не представлял, что буду делать, если Ро выступит против меня. С одной стороны, я не смогу ударить девушку, ведь я люблю Ро. Но с другой стороны на мне лежит ответственность за Мир. Теперь нас осталось трое. Ведь даже старейшины купились на заманчивые и многообещающие слова.
Конечно, кроме нас были Кей и Терра, но просить у парочки помощи совесть не позволяла.
– Чего вы там так плететесь? – недовольно спросила Аврора.
Мы с Ви посмотрели друг на друга, закатив глаза, и побежали к друзьям. Оправка, к другу.
Пока мы шли и искали пирамиду, я успел проголодаться. Но Генерал Аврора не дала нам передохнуть и заставила идти дальше.
– Так мы точно не найдем пирамиду. Может мне проколоть палец? – устало спросил я.
Аврора собиралась кивнуть, да с такой улыбкой, что мурашки появились.
– Зачем? У тебя же есть волшебная лампа. Да и нам не стоит этого делать, иначе Шаула точно узнает, где мы, – напомнила Вивиен.
Я стукнул себя по лбу. Потом из рюкзака достал ту лампу, которую подарил джин в селении. Я потер артефакт, и оттуда появился Лиам. Джин начал быстро болтать, но я, попросив прощения, перебил и потребовал исполнить желание, чтобы мы нашли пирамиду или хотя бы нам дали карту. Потом спросил, можно ли вернуть Ро сердце. Лиам сказал, что наложить заклятие на неповиновение можно, а разрушить чары до конца – нет. Я согласился на то, что есть. И да, Лиам сказал, что пирамиду найду по карте-татуировке на моей руке, которая отпечаталась после исполнения желания. Затем джин попрощался, дал свой телефон и исчез вместе с лампой. Так исчезли два желания.
Мы двинулись на северо-восток, удаляясь от пирамиды Хиопса. Это было странным, обычно в книгах и фильмах все действия разворачивались там.
Ночь уже перетекала в утро, прохлада сменилась опять жарой. А звезды устроили настоящее шоу: падали одна за одной, словно лил дождь из звезд. Тогда Аврора подбежала к месту, где падало их больше и плескалась в них, словно попала под дождь, брызгаясь в луже. Ро выглядела, как маленький ребенок – счастливой, но мокрой. На лице сменялось одно выражение за другим. Счастье сменялось безумно холодным взглядом. Я покрутил у виска. Понял, что у каждого желания есть свой побочный эффект. Вот вам и минус.
Меня отвлекло жуткое жжение кожи, где располагалась карта. Будто руку горячим железом залили и отправили в печку. Я стал тереть тату, раздирая кожу так, что под ней не было мяса, а находилась золотая оболочка. Ох, папа говорил, что тату может привести к заболеванию кожи и крови, но это был перебор.