Бояться надо не меня. Но раз смертельны, да тревожны для вас
Иные в мире силы? То пусть покинет ваши души покой радушный простака.
Не знать ли вам? Что там, на суше, не лечит время земляка. Коль мерзость он Творил и раньше, то жизнь соседу отравлять продолжать он будет дальше, Хоть счастье вынужден терять. Но есть средь вас святые люди, учитесь
Выдержке у них. Ведь множат хаос только «судьи», коль злом
На зло ответит псих. А сундуки верните Тале, чтоб дел
Свершила она массу, мирок спасая ваш в опале.
И ради собственного блага, её доверившись
Приказу, да будет ваша с ней отвага.
И устремив на Тина взгляд,
Сказал с усмешкой телепат: «Ну что, сынуля,
Мой усердный? Исполнил «сла-авно» волю ты отца.
Волшебный плод теперь бессмертный
Омолодил и наглеца.»
Тин
– Прости, отец, за состраданье к человеку, чьи лета малы,
Чьё быстротечно увяданье.
Листар
–И мне знакомы те печали…
Ну, что ж, сынок, раздай плоды. Исправь
Поступок злого друга, дабы унынья не познали. Дабы
Вернула и супруга, и мать с отцом былые годы,
В укор бесчувственной природы.
И, обратившись вновь собой,
Уплыл Листар, делами загруженный, а бриг
На курс вернулся свой. Но люд, в сраженьях закаленный,
Жалость чувствуя к дитю, рыдал, о ней внимая сказ. И своему дивясь
Житью, клялись начать на этот раз жизнь добродетельную
Ради любви, гармоний и добра. Клялись, что дурь
Оставят сзади, что исправляться им пора.
XXIV
О поступке банды диком
В гневе люди говорили. О захвате судна
Мигом облетела ж город весть. Повсеместно все твердили:
«Короля догонит месть». Так достигла новость слуха тех, кого скрывал Рабек. И не страшна уже старуха, и, отрекшись от опек, домой
Вернулись Дора с Талой, произведя фурор немалый.
Ведь их искали много дней,
Те, кому за десять лет ближе стали и родней.
Всех друзей созвала Дора, в честь гостей дала обед. Где
Слышны проклятья хора стали после откровенья. Народ в сердцах
Негодовал, узнав о муках заточенья, и
Ором был наполнен зал.
Она и думать-то боялась.
Найдет ли Тин дорогу сразу к супругу,
Раненному Чарльзу? И дочка тайно волновалась
О состоянии душевном бедной мамочки своей. И в закуточке
Их секретном, под сенью ивовых ветвей,
Обнявшись, грустно они пели.
Но шли часы, и дни летели. И вот
Однажды часовой видит, как спешит беглец.
И в замок весть принёс гонец о том, что парус с синевой
На горизонте показался. И тут же леди крик раздался: «В темпе, друг
Мой, выручай! Запрягай коней в карету, скоростных, Мечту да
Райку! Ох, спеши, не огорчай!» И, исполнив волю эту,
Ждал Рабек свою хозяйку.
В несказанном счастье леди
С песней ехали в карете. Но, взглянув мельком