Впрочем, Уолтера интересовала не только античность. Рэли изучал всё, что могло, как он считал, расширить его кругозор и отточить и без того острый ум. И, надо признать, самообразование пришлось молодому человеку куда больше по вкусу, чем нудная зубрежка в Оксфордском колледже.
Эх, славно это было – сидеть в уютном кабинете, неспешно листать труды современных или древних авторов и угощаться чем- то вкусным… в такие мирные, такие покойные часы Рэли остро понимал, каким простым и понятным бывает счастье…
Вошел слуга с тяжелым подносом, споро расставил перед господином тарелки с легкими закусками и тихо ушел. Оставшись снова один, Рэли откинулся на спинку кресла и сладко вздохнул. Сегодня он не спешил браться за Плутарха и Платона… им овладели воспоминания.
Как разительно изменилась его жизнь в последнее время! Поворотной точкой стал день, когда он, Рэли, под влиянием безотчетного импульса бросил под ноги Елизавете I свой плащ. Впрочем, был ли тот жест насколько уж безотчетным? Уолтер хотел обратить на себя внимание королевы, давно хотел – и добился своего. Государыня оценила шикарный жест молодого красавца… и приблизила к себе храбреца.
Теперь он стал немыслимо богат. Елизавета I отдала ему, своему новому любимчику, монополию на добычу олова, откуп на торговлю вином, лицензию на экспорт сукна… Рэли получил один из самых роскошных в Лондоне домов – дворец Дорем Хаус на знаменитой улице Стрэнд – и великолепное поместье Шерборн в Дорчестере. Он одевался у лучших портных, став настоящим лондонским денди. И его, конечно, ненавидели, окрестив «выскочкой».
«Нахал и карьерист!» – писали придворные в своих дневниках.
«А башмачки- то, кажется, с бриллиантами!» – ехидно шептали они же за его спиной.
Рэли лишь ухмылялся. А если и с бриллиантами, то что? Его дело, в конце концов!
Деньгами он сорил широко и с удовольствием и нисколько этого не стеснялся. Недаром проницательная Елизавета дала ему меткое прозвище «Мистер Вода».
«Деньги у вас утекают из ладоней, как вода, господин Рэли» – снисходительно обронила она однажды, довольно усмехаясь. И с тех пор нередко звала его Мистером Водой.
Вспомнив о королеве, Уолтер с нежностью улыбнулся. Время от времени он позволял себе неприхотливые романчики с актрисами и танцовщицами, однако влечение, испытываемое им к этим ветреным красоткам, нисколько не походило на то огромное и трепетное чувство, которое Уолтер питал к Елизавете. И его совершенно не смущала их разница в возрасте, составлявшая около двадцати лет. Выглядела королева в свои немолодые годы по- прежнему превосходно, умела себя подать, была умным и интересным собеседником… чего же еще желать?