- Хочешь уволить её?
- Естественно! Не прошла испытательный срок – и точка. Зачем нам такие овцы?
- Так у неё английский... Не бегать же мне постоянно на ресепшн, чтобы выполнять роль переводчика! И работа ей нужна очень. Дай девчонке ещё один шанс.
- А что, кроме неё в этом городе иностранным больше никто не владеет? С трудом верится.
- Так всё в зарплату упирается. Кто пойдёт на копейки, которые ты платишь?
- Так, всё, не начинай. Сто раз уже обсуждали. Вовсе не копейки. Зарплата такая же, как в других клубах. Мы – не благотворительная организация, чтобы на шару деньгами сорить и держать у себя в штате всякий неликвид. Считаешь, что надо девицу оставить? Окей, если никаких позорящих нас видео в интернете не появится, пусть работает пока. Но только до первого косяка. И присматривай за ней! Сегодня она меня толкнула и облила, а завтра наступит на больную мозоль вип-клиенту.
- Не кипятись, с каждым такое может случиться.
- А она не просто толкнула меня, но и на колени бухнулась и стала мои туфли вытирать. На глазах у всех! Ты вообще представляешь себе эту сцену? – говорю, и меня опять кидает в жар.
- Что, завела она тебя? – Алёна, как обычно, видит меня насквозь. Ещё и смеётся!
А я начинаю дымиться, вспоминая её взгляд на меня снизу-вверх. Чёрт! Вот бывают же такие женщины. Вроде ничего особенного, а увидишь – и хочется так, что аж зубы сводит.
---------------------------------------------------------------
[1] Имеется в виду Волков А. "Волшебник Изумрудного города".
Клуб закрывается в одиннадцать вечера. Обычно посетителей мы просим пройти на выход чуть раньше. Ресепшн работает до последнего клиента. Уходить не спешу, занимаюсь не первоочередными делами – жду провинившуюся сотрудницу. Мысленно представляю, как буду её наказывать. Целый день она не даёт мне покоя. В душ сходил, руку размял, в бассейне охладился, но наваждение не отпускает.
Нетерпеливо поглядываю на часы. В начале двенадцатого слышу: скребётся в дверь. Ни дать, ни взять – мышь.
Заходит. Глазищи огромные, перепуганные. Интересно, Алёна провела уже с ней беседу, чтобы прекратила трястись и заикаться?
- Николай Андреевич, вы сказали зайти к вам после смены.
Голос дрожит. Реально боится увольнения? Или я внушаю ей такой ужас? Гудвин, блин. Но он же был положительным персонажем? Глупость какая-то.
- Проходи, просто Мария.
Нерешительно мнётся на пороге. Встаю и иду к ней навстречу. Картинки перед глазами стоят одна непристойнее и горячее другой. Я уже в полной боевой готовности. Не скрываю этого – пусть видит, как действует на меня, женщинам обычно это льстит сильнее любого комплимента.