Глава 21. Утро после бурной ночи
Я не спал. Когда рядом лежит голая девушка, которую тебе нельзя трогать, не поспишь. Я готов выскочить из окна, пробежаться по улице до ворот. Умчаться в лес, найти и нырнуть в ледяное озеро, из которого брали воду на хозяйственные нужды, но не мог.
В миллионный раз приподняв голову, упёрся взглядом в светлую макушку. Алина. От запаха волос, кожи бросало то в жар, то в холод. Без князя город сходит с ума в прямом и переносном смысле. Но, сдаётся мне, будь лев жив, а с ним и Димка, результат был бы тем же.
В который раз считал от сотни до нуля. Алина касается кожи самыми интересными местами. Надеялся, станет неудобно, и она сползёт обратно на подушку, но нет. Поворочавшись (о, как она ворочалась лучше не вспоминать), обняла крепче и спит.
Дурак. Радовался бы, да нельзя. Я практически похитил человека, убедил участвовать в опасном отборе, из -за которого она едва не погибла, и всё ради чего? Власти? Или потому, что она оказалась моей истинной?
Бред.
Любовь - иллюзия. Даже матери к ребёнку не всегда правдива.
Наваждение.
Алина... Что-то в ней есть, в запахе, повадках, взгляде... вкусе.
Я сглотнул и с тоской посмотрел на опустевшую бутылку, лежащую на тумбочке. Оборотническая вода помогает собраться с мыслями. Всё равно что умыться, но. мне явно нужно не просто освежиться, а нырнуть. Такими темпами сойду с ума раньше, чем наступит обезвоживание. Интересно, раны уже зажили? Говорят, на людях вода работает волшебно. Исцеляет физически и душевно. Оставалось надеяться, что яд тоже нейтрализован.
Гор, будь он проклят.
Услышал «нет» и полез к шкафу с зельями. Ходили слухи, что он обманом привозит в Мунис девушек и укладывает под оборотней, но надеялся, это просто слухи. Что он обещал им денег, что-то вроде суррогатного материнства, но зелье?
Мерзость.
Нужно поговорить с парнями, что вытрясли ли они из ночного налётчика. Одно плохо, пока князя нет следить за порядком некому. Если я докажу, виноват этот извращенец, что ему будет? Сейчас все заняты подготовкой к испытаниям. Проклятье.
Взгляд остановился на макушке Алины. Зубы неприятно скрипнули. Вчера едва не сорвался. Нельзя с ней так. Девочка не в себе, а я. Надо будет извиниться. Голова туманная, будто и впрямь.
Нет. У неё своя жизнь и зоопарку в ней нет места. Алина так настойчиво твердит про Белоклыкову, что хоть вой. Лучше бы просто оттолкнула, не пытаясь заменить ей. себя?
Я идиот. На носу важнейшее в истории событие, а я не справляюсь с наваждением. Да, оно лежит на мне без одежды, маленький кусочек ткани в счёт можно не брать. Кожа снова загорелась. Перспектива пробежаться до озера вновь набирает актуальность. Алина в этот момент пошевелилась. Потёрлась щекой о грудь, как ласковый котёнок, вызывая табун мурашек, но резко замерла и распахнула глаза.