Яска снова сгорбилась. Склонив голову, положила её поверх Дедушкиной. Завитки их шевелюр переплелись. Меня почти осенило какой-то неуловимой догадкой, но ни времени, ни сил на её додумывание и окончательное просветление попросту не осталось.
Не без труда я поднялась и приблизилась к постаменту. Увы, но Яска была права. Меня нехило так шатало от усталости. От Свитка же исходила такая сила, такая мощь, что я вовсе не уверена была, что смогу приблизиться. Не то, что удержать артефакт…
И всё же он манил, гипнотизировал этим своим мерцанием. Было похожее чувство, как тогда, с Источником…
Я не собиралась подходить вплотную, уже готова была кликнуть Дедушку, но бросив взгляд на этих двоих, решила дать им ещё минуту.
Уж не знаю, что за отношения связывали сильнейшего светоча с этим снежным не то гномом, не то высшей нечистью, но невооружённым глазом было видно, что отношения эти были самыми тёплыми…
Словом, я хотела только посмотреть… на Свиток… Не каждый день встречаешь артефакт такой мощи…
Но когда до постамента оставалось несколько шагов, путь мне отрезал ещё один знакомый.
Между мной и Свитком застыл ректор Морте.
Герцог Вальфрам Петтери.
Собственной персоной.
– Ни шагу дальше, Туули. – Серьёзно сказал он.
Глава 10
Выглядел герцог куда лучше Яски. Видимо потому, что угодил в это чистилище, то бишь привратницкую совсем недавно. И всё же… Одного взгляда хватило, чтобы заметить, как он осунулся, если не сказать, исхудал, под глазами пролегли тёмные тени, черты лица заострились. И да, от его ноги тоже тянулась мерцающая в полумраке цепь.
– Стоит тебе только коснуться Свитка, как Гулльвейг получит всю его силу.
Я оторопело вытаращилась на «свёкра».
– Да знаю я…
Оглянулась на Яску – но за время, что я разглядывала герцога, девушка уже успела превратиться в бесплотный силуэт. Дедушка остался один. Он покачивал косматой головой и… плакал. Тихонько, глотая слёзы, с едва слышным подвыванием… Стало так его жалко, что ответила я ректору резковато:
– Не собираюсь я его касаться. По крайней мере не сейчас.
Меня вдруг схватили за руку и рывком притянули к себе.
– Не вынуждай меня идти на крайние меры, Туули. – Резко сказал ректор.
– Это ещё на какие? – Возмутилась я. – Да отпустите вы! Теперь понятно, откуда у вашего отпрыска эти манеры. Точнее полное их отсутствие!
Вот только хватка свёкра и не думала слабеть.
– Ты. Сейчас же. Не сходя с этого места. Принесёшь кровную клятву, что никогда не коснёшься Свитка.
– Или что?! – Опешила я.
– Или не выйдешь отсюда. Никогда.
– Шутите? То-то радости будет Гулльвейг. Ей как раз дозарезу нужен новый светоч для доступа к этому вашему поганому Свитку, если вы ещё не в курсе.