Друзья с привилегиями (Мульер) - страница 174

 – Кстати, где моя рубашка? – он переводит тему, и теперь я снова могу любоваться его глазами.

Молчу несколько секунд, прищурившись, а в моей голове зреет гениальный план мести Раску за все его бесконечные приколы. Приготовьтесь: сейчас будет самая отменная актёрская игра в моей жизни.

– Виль, я… – моментально мрачнею, рвано вздохнув, и вижу, что Вильям заметно напрягается. Игра началась. – Мне так жаль, но я…

– Что? – сквозь зубы произносит Раск, а я сдерживаюсь из последних сил, чтобы коварно не улыбнуться.

– Я её выбросила, – тихо проговариваю, опустив глаза вниз, и закусываю губу, продолжая бороться с желанием рассмеяться. Слышу шумный вздох и жалобно добавляю: – Понимаешь, я по тебе так скучала, что я её носила немного, – поднимаю глаза к его лицу, а он сжимает челюсть и, не отрываясь, прожигает меня внимательным взглядом. – Ну, и я, в общем, пошла гулять как-то и, не посмотрев, села на скамейку. А она окрашена была. Знаешь, красная краска такая. Свежая. – Вильям закрывает глаза, приставив пальцы к переносице, и делает глубокий звучный вздох, похожий на тяжёлый стон. – Ну, ничего ведь не сделаешь, пришлось выбросить… Пятно там на всю спину было.

– Фрея, она стоит шестьсот пятьдесят евро. Стоила, – уровень боли в голосе Раска оказывается настолько высок, насколько не был даже тогда, когда он рассказывал мне про маму. Встречаюсь с ним взглядом и вижу в его глазах ту же самую боль. Месть удалась.

– Ну… я же не специально, – смотрю на него умоляюще, заметив, что его взгляд смягчился, но буквально на грамм. Боже, сколько я ещё так продержусь? – Ты же не злишься на меня? – мягко вскидываю брови, продолжая испепелять его невинным взглядом.

– Нет, солнце, не злюсь, конечно, – Вильям ещё раз тяжело вздыхает, а его губы образуют натянутую, слабоватую улыбку. – Мне нужна минута молчания, – он устремляет пустой взгляд в стол, а я поджимаю губы, сдерживая новые порывы безудержного смеха.

– Не буду тебе мешать.

Аккуратно привстаю, опустив ладони на край стола, и, обогнув мебель, подхожу к Раску, мягко прикоснувшись к его плечу. Он молча прикрывает глаза, снова отчаянно вздыхает, а я легонько киваю, мол понимаю его, такая утрата, и тихонько ухожу в спальню, прикрыв за собой дверь.

Подхожу к шкафу, раскрываю его, достаю белую рубашку за шестьсот пятьдесят евро, висящую на новых мягких плечиках, и медленным шагом возвращаюсь на кухню. Вильям сидит в том же положении, а когда слышит мои шорохи, открывает глаза, моментально встречаясь взглядом с рубашкой. Его дыхание учащается, а я подхожу ближе, внимательно его рассматривая.