– Мам, я хочу съехать не из-за того, что, как ты выразилась, «ты – плохая мать», – цитирую её, показав кавычки в воздухе. – А из-за того, что мне кажется, что я уже должен съехать. Я чувствую давление с твоей стороны, потому что я и правда уже вырос, – внезапно начинаю раскрываться и разворачиваюсь к маме корпусом. – Я хочу иметь возможность жить отдельно. Чтобы в моём доме были мои правила, – вглядываюсь в её глаза. – Но я не могу уехать отсюда, – тише добавляю, мягко выдохнув.
– Почему, милый? – мама наклоняет голову набок, слабо вскинув брови.
– Мне кажется, что я должен быть с тобой, – опускаю взгляд вниз. – Кажется, что теперь я отвечаю за тебя. Потому что отца больше нет, и я… в общем, как-то так, – запнувшись, заканчиваю фразу невпопад, вновь повернувшись к маме боком.
– Виль, ты никому ничего не должен, – мама повторяет мою фразу, заставив меня тут же повернуть голову в её сторону.
Мои губы медленно расплываются в мягкой улыбке, а мамины – в такой же, только ещё более нежной, ласковой. Опускаю голову вниз, усмехнувшись, и одобрительно киваю, поджав губы.
– Не могу спорить с твоими железными аргументами, – вновь встречаюсь с мамой взглядом, вглядевшись в её глаза.
– Можешь попытаться, – игриво произносит, коснувшись ладонью моей щеки. На секунду прикрываю глаза, облегчённо выдохнув. – В который раз ты учишь меня быть лучше, Виль. Я благодарна тебе за это.
– Так я могу съехать, значит, да? – Пытаюсь съехать не только из родительского дома, но и с разговора, который в один момент стал слишком сладким. А я не люблю сладкое. – А то Фрея уже не выдерживает. Так хочет быть со мной наедине, – похотливо улыбаюсь, тут же скрыв нежные чувства, которые в моей душе вызвали слова мамы.
– Конечно, родной. Я буду приезжать. Если вы будете не против, конечно, – мама любовно улыбается, неторопливо приподнявшись на ноги, и я повторяю это действие за ней.
– Окей, – небрежно бросаю, сделав шаг к шкафу, и открываю дверцу. – Тогда мне надо перебрать вещи, а на это могут уйти годы, – саркастично добавляю, нахально ухмыльнувшись.
– Ну, ты же у меня модник.
Разворачиваюсь, взглянув на маму, и она дарит мне одну игривую улыбку.
– Почему все женщины, которых я люблю, постоянно надо мной издеваются? – выгибаю бровь.
– Потому что они тебя тоже очень сильно любят.
Обмениваемся с мамой ментальными благодарностями, и она всё же решает покинуть мою спальню, чтобы оставить меня с моей грудой хлама (на которое я потратил немерено бабла) наедине. Дойдя до двери, мама останавливается, но я не сразу это замечаю, ведь прямо сейчас занимаюсь важным делом, решая, какие из вещей в результате отправятся в ящик благотворительности, а каким суждено вместе со мной вступить во взрослую, самостоятельную и совершенно новую жизнь.