А потом я наконец начала работать с туристами самостоятельно.
До сих пор живо вспоминается моя первая группа и страх, владевший мной тогда. Ужас заключался в том, что я понимала своих подопечных с большим трудом, ведь это был не дистиллированный, грамматически выверено построенный язык, который я учила в школе и в университете. Это был разговорный, неправильный, живой язык, часто диалектально и индивидуально окрашенный. Так я впервые поняла, что между тем, что я столько лет учила, и жизнью существует пропасть, которую я должна преодолеть, если хочу работать с «носителями языка», как говорили в университете. Если я с трудом понимала своих туристов, то понимали ли они меня? Этот вопрос я себе до определенного момента не задавала. Перед каждой экскурсией я старательно готовилась к ней, хотя выучить наизусть все тексты так и не сумела. К тому же времени на повторение пройденного почти не оставалось: тогда с туристами было принято находиться с утра до вечера, приходя в гостиницу перед завтраком и уходя после довольно позднего ужина.
Тот день, когда я проводила экскурсию в Исаакиевском соборе, я запомнила на всю жизнь. Стоя у маятника Фуко, опыт с которым показывали в центре, я объясняла, что это доказательство вращения земли. Вдруг мои туристы начали аплодировать. Я удивилась и спросила, в чем дело. И тогда руководитель группы сказал: «Это была первая фраза, в которой ты не сделала ни одной ошибки».
Спасибо Вам, милые и добрые люди, спасибо за то, что Вы были так терпеливы. Что Вы не исправляли меня на каждом слове. Ведь тогда бы я совсем сникла, утратила веру в себя. Дело ведь было не в незнании языка, не в неумении пересказывать длинные тексты, а в моей дурацкой застенчивости, неуверенности в себе. Я очень боялась их, своих первых туристов. А после этой фразы почему-то бояться перестала. Расставались мы лучшими друзьями. Я стала для них «Natäschchen» (Наташенькой).
Вот так начался мой долгий путь в профессию. ВАО «Интурист» был основан уже в 30-е годы как организация, занимавшаяся коммерческим туризмом. Ко времени начала моей работы гидом его Ленинградское отделение было довольно небольшим. Нам принадлежала пара помещений наверху в гостинице «Европейская». Вход был с площади. Поднявшись по лестнице, можно было обнаружить пару продавленных кресел, таких же убогих, как наши так называемые «присутственные» комнаты. «Присутствовали» мы там редко, основная работа с туристами проходила в гостиницах «Европейская» и «Астория», принадлежавших тогда «Интуристу», и в музеях.