Да! Именно архаичность донных плебеев и пленила господ, тем и спасло первых от окончательного вымирания. Но про эксперимент вскоре забыли, пустили его по инерции, словно поезд с горы, готовый вот-вот разбиться.
На свалке проводили разбраковку сломанных роботов и всевозможных грузовичков, от малых до больших, и даже огромных самосвалов. Валялись и новые модели, в основном же браковались и свозились машины со всех уголков мира, иногда уж и совсем древние. Их разбирали по запчастям, иные складировали и пускали вновь в ход, другие детали отправляли в лом, а затем на переплавку в чертоги адской металлургии. Так избавлялись от наследия предшествующей цивилизации землян, шаг за шагом переваривая её, словно в большом котле–желудке, словно некий паразит вытягивает последние соки издохшего организма.
Бытовая же мусорка лежала в другой стороне, которую местные жители нежно называли «Сладкие Горки», потому что мусора скапливалось до самого потолка, она напоминала им чем-то изображение настоящих гор с картинки и пахло там дурно до тошноты.
При вспоминании о ней донный человек брезгливо пофыркивал, и чуть ли не каждый раз упоминал о том, какую замечательную заразу можно было на ней подцепить. На ней ужасно воняло тухлым и кислым, и не беря в расчет свалку по утилизации биологических продуктов, от неё смердело отнюдь не меньше. Но приходилось возиться и в этом дерьме!
– Ублюдки, все загадили! Живем, как в туалете! У самих-то чистенько, наверное! Гадят нам на голову, а мы роемся в их испражнениях, словно жуки навозные – огрызнулся он, смахнув с плеча белую пыль шлака.
Тем временем свалку освещали огромные прожектора сверху, конечно, роботам бесполезные, ибо видимый свет их не интересовал, но для отпугивания незваных гостей и жителей Дна, а так же патрулирования территории, именно прожектора оказались совсем неплохи.
По спине его потекла густая капля мазута, упавшая откуда-то сверху, с большого секционного крана. Он вздрогнул от её удара по спине, негодующе сплюнул, но успокоившись, обернулся и осмотрелся. Обстановка оставалось спокойной, даже слишком тихой, что сильно его настораживало. Должна кипеть работа, но роботов поблизости не оказалось. Мусорщики куда-то подевались, но куда?
– Куда их черт унес? – подумал человек, – странно это все!
Он остановился, прислушался, приложил к земле ухо, где-то вдали вибрировали гусеницы машины.
– Вроде тихо, нужно побыстрее отсюда свалить и потихонечку, не хватало ещё на пенсию раньше времени уйти! – его лицо изменилось, на нем появились приятные черты, а в голове светлые мысли о доме, его любимой и уютной норе. Человек думал о еде, которую припас у себя под кроватью, не такой уж и вкусной, но такой далекой и манящей, словно большой печеный телок в яблоках. А во рту у него уж не бывало и пары крох сутки не меньше!