– Мы собрались здесь сегодня Тимофей, чтобы решить потребуется ли прописанная тебе процедура на этой неделе. Ты хорошо вёл себя со времени прошлой процедуры, профессор тобой очень доволен.
– Да! – закашлялся профессор. – Анна Игудумовна приехала сегодня, чтобы повидать тебя, дружок. За этот год её методика показал очень хорошие результаты. Вот у меня отчёт из Министерства здравоохранения. Где же он был… – склонившись, профессор суетливо покопался в нескольких стопках на захламленном столе.
– Тот вопрос, Тимофей… который мы обсуждали в прошлый раз, ты его помнишь? Ты много работал с профессором, не правда ли? – Анна Игудумовна мельком полуобернулась к профессору.
– Если рефлексия это деструктивный сдвиг назад, – она взяла пониженную интонацию и с внимательным напряжением пристально посмотрела на Тимофея, – то сумма квадратов катетов, это…
– Гипотенузы… Квадрат гипотенузы! – неожиданно зашёлся Тимофей в истерическом полусвисте, задыхаясь и пытаясь схватить профессора за рукав белого халата.
Позже, когда звуки криков смолкли и техники сняли Тимофея со стола, а две девушки практикантки отключили приборы и убрали в процедурной следы борьбы, Анна Игудумовна, перегнувшись через стол, взяла сигарету из рук профессора. Прикурив, она отошла к открытому окну.
Я разобрал прибор и, подойдя к Анне Игудумовне, дал подписать ей счёт на использованных девятнадцать переимпульсов. Хотя они и истратили почти два мегалитра нервных окончаний, но цена у нас сегодня такая в связи с праздниками, вы же понимаете. Вчера по лаборатории был приказ о скидках. Техники зашиваются, заказов вал, запросы идут из всех отделов. Но вы, если что, обращайтесь. Прибор отлично подойдёт для любых нужд. Ну а телефоны вы наверняка в рекламе видели!
Я оторвал взгляд от рекламы на экране видео-панели и посмотрел по сторонам. В вагоне почти никого не было. Раздался мелодичный голос:
– При выходе из вагона не забывайте свои вещи!
Я встрепенулся: «Какая станция?». Три остановки до конечной. Серая ветка вниз на юг до конца. Глаза снова склеились, я откинулся, упёрся затылком в стекло и замер. Ещё немного подремать. Ещё немного…
– Осторожно, двери закрываются!
Тоннель. Станция. Тоннель. Голова съехала на ободок окна. Лучше бы спал спокойно в постели дома, зачем я это делаю? Во что ввязываюсь? Как только Марк меня уговорил? Безумие!
– Уступайте места инвалидам, пассажирам с детьми и беременным женщинам!
Станция, тоннель, сквозняк. Металлический скрежет. Конечная. Все вышли. Пока пытался проснуться, двери, хлопнув, закрылись. Поезд пошёл.