Деревянный коридор стал уже как родной.
Слёзы скатывались, капали с подбородка, в носу горело. Инга подняла взгляд на Доктора:
– Прости… Ты опять сюда вляпался. Из-за меня…
Он казался напряжённым и сосредоточенным; продолжая обнимать, вытащил свою отвёртку – кого-то услышал? Скоро дальний конец коридора просветлел, круглые спины отблёскивали: приближались зубы.
Белая волна затопила пол, облепила стены, лавина нахлынула, окатила…
И пробежала дальше.
Один зуб наткнулся на паутинный мокасин, отскочил – и засеменил прочь.
– Я не прошла испытание, да? – Инга посмотрела ему вслед. – Никчёмная девчонка. Всю жизнь штудировала макулатуру по медицине, но и тут ничего не стою. Даже Древо побрезговало… Оно забирает лучших, верно? А я ему не нужна…
– Так это же хорошо! Хорошо, глупышка! – Галлифреец потряс её за плечи и вскочил.
Прошёлся туда-сюда, оглядывая вогнутые стены, за которые цеплялась усиками виноградная лоза.
– Думаю, Расни и остальные пришли сюда, потому что уже достигли вершин мастерства. С тобой другое…
Он развернулся:
– Вспомни! Вспомни тот момент. Как ты первый раз попала в Древо?
– Я бежала. – Инга задумалась. – Потом передо мной появился стеллаж, на нём стояла одна книга, про безоперационное лечение рака поджелудочной…
– Вот! – Указательный палец пришпилил мысль, словно игла – бабочку в альбом.
Неужели? Неужели она попала сюда по собственной воле, пытаясь найти лекарство, которое ещё не изобрели? Ведь вокруг – долбанный гигантский склад знаний всех времён, народов, миров – а если в нём найдётся решение?
Инга обвела взглядом резные листья и уходящие вдаль огоньки:
– Значит… Древо может подсказать, как спасти Алексея? Но что мне делать? Просить? Проклинать? Молиться?
– Нет. Просто прикажи ему.
– Приказать?! Не понимаю! – Она в отчаянии уронила лицо в ладони.
– Помнишь, я говорил, что невозможно передать навыки из мозга в мозг?
– Да…
– Есть случай, когда подобное всё-таки получится.
– Какой случай? – настороженно спросила Инга.
– Если это один и тот же мозг.
Проход вдали снова заволокло светлой пеленой, зубы облепили поверхность дупла до самых фонарей.