Лежать на свежих простынях, под хрустящим накрахмаленным одеялом было просто блаженством. Очень хотелось досмотреть сон, но настырный будильник звенел под ухом, а ещё кто-то упорно выдёргивал из-под головы подушку. Наконец, ему это удалось.
Инга приоткрыла веко и недовольно посмотрела вслед: за подушкой уже закрывался люк в изголовье кровати, над ним горели жёлтым два большущих глаза. Чёрные, как в детской книжке, зрачки следили за лежащей.
– Ты уже восемь часов спишь, пора-пора! – пропело сопрано.
Она отшвырнула одеяло и подпрыгнула. Нарисованный пикселями на люке рот вытянулся в улыбку и заработал в такт словам:
– Не надо так резко вставать, голубушка, очень вредно для кровообращения.
Пахло тревожно, как в кабинете у стоматолога. Большую комнату делили поперёк шкафы с толстыми ножками, через прозрачные дверцы виднелась посуда и одежда. Письменный стол, деревянный стул под старину, весь гнутый; неприлично крупные божьи коровки сидели на якобы каменных стенах.
Пятки утонули в ворсистом ковре. Разговорчивая кровать уже и одеяло втягивала, как макаронину; подозрительно косясь на неё, Инга подошла к окну.
За стеклом протянулся ряд одноэтажных коттеджей под красными крышами, зелёная, нетронутая травка вдоль дорожек ходила волнами от лёгкого ветерка. На берёзке напротив скакали разноцветные птички. Слишком уж резво скакали. И слишком уж разноцветные.
Форточка никак не открывалась, упорные усилия ни к чему не привели.
– Кондишн, ты спишь там? – завопила кровать. – Хозяйке жарко!
Из встроенных в стену форсунок с разных сторон потянули струйки воздуха, обняла прохлада.
– Где я нахожусь? – рискнула спросить у глазастой лежанки Инга.
– О, в отличном месте вы! – запела та. – В восхитительном, да-да! Вам помогут здесь всегда, есть горячая вода, есть еда, сковорода, будьте веселы, как я! Ля-ля!
– Помогут – даже против моей воли?
Она попыталась снова лечь, но только ударилась об пол – зловредная обладательница сопрано отодвинулась:
– Милочка, излишний сон вреден!
Сзади вдруг подскочил некто огромный. Инга крутанулась, держась за сердце – на неё, улыбаясь панелью на нижнем выдвижном ящике, двигался платяной шкаф.
– Что бы вы хотели надеть сегодня? – прогудел он и распахнул дверцы, в углу правой прилепилась табличка «Произведено в Индии». – Есть бальные платья, костюм для верховой езды, пижама?
Надо взять себя в руки. Будущее, роботизированная мебель, ничего страшного. Ай, мама!
По ногам проехался мухомор размером с тарелку, оставляя за собой влажный след. На его круглой шляпке белые крапинки сложились в плачущий смайлик, он пропищал: