– Да всё в порядке, – упрямо проговорила Лиза. – Пойдём уже дальше.
Ведь не хотела смотреть, не хотела, но не выдержала, чуть повернула голову. А вот для чего? Чтобы ещё сильнее заныло в груди? Или вдруг бы получилось убедиться, что увиденное тоже всего лишь досадная случайность, глупое совпадение? Но нет, это сама она глупая, раз понадеялась на подобное.
А он вдруг тоже повернулся, скользнул взглядом, не задерживаясь. Но ведь точно знал, куда смотреть. Знал. Куда. Смотреть. Не просто озирался по сторонам. Значит, всё-таки специально? Значит…
Да понятия она не имела, что это на самом деле значит. Просто придумывала, как хотелось. И когда на следующее утро вышла из подъезда и увидела Алика, хотя и так всё было очевидно, уточнила:
– Ты один?
– Ну да, – подтвердил Пожарский, доложил: – А Ники уже умотал пораньше. Не захотел с нами. – Потом поинтересовался, но вроде без особого любопытства, между делом: – Он тебе нужен?
Нужен, да. Очень.
– Нет, – мотнула головой Лиза, пожала плечами. – Непривычно просто.
– Да я и сам не понял, чего это он, – поморщился Алик, но тут же беззаботно отмахнулся: – Хрен его разберёт. Интересно, так сама спроси.
– Не интересно.
Тем более, она знает. Чтобы лишний раз не встретиться, не пересечься. С ней.
Или Лиза слишком много о себе думает? А его и на самом деле не касается.
Ну как наконец-то перестать маяться, перебирать варианты, угадывать смыслы, надеяться впустую? Голова пухнет, сердце постоянно без причины разгоняется, болезненно щемит в груди, и даже спать не получается.
Как же со всем этим разобраться? Действительно – спросить прямо?
Нет, она не выдержит больше этой неопределённости. Точнее, неправильности. Ведь дело только в том, что он всё не так понял. Поэтому ничего страшного и неприличного, если Лиза подойдёт первой, если заставит себя выслушать. За ней нет никакой вины, просто недоразумение, и гордость здесь ни при чём. И вообще глупость, отказываться от важного из-за какой-то ерунды, только ждать, а вдруг он проникнется, не выдержит и придёт сам.
Возможно, когда-нибудь подобное и случится, если он действительно… хм, не равнодушен к ней. Но, возможно, и не случится, а ждать нет никаких сил. И раз Крайнов настолько обиделся, что разозлился тогда, а теперь избегает, значит, его слишком задело, значит, его очень даже касается (а не касалось, так ничего бы и не изменилось), значит…
Ну хватит же, хватит! Опять только додумывать и предполагать. Решила же – действовать. Волнительно, переживательно и страшно всё-таки тоже, но зато знаешь, что всё определится, как только скажешь – начнётся или закончится (ну нет!) – а это в сто раз лучше, чем волноваться и переживать бесконечно, бессмысленно и безнадёжно.