— К тому же, — сказал он, — враги ваши тоже могут призвать чудеса. И не все они так ясны и честны, как эти, — он ткнул палкой на символы под ногами. — Есть искусства страшные и запретные, к которым толкают смертных алчность или отчаяние. Знает ли кто из вас, о чем я сейчас говорю?
В амфитеатре повисла тишина. Солнце скрылось за набежавшим облаком, с моря дунул холодный ветер. Лайус начертил на земле последний знак — змею с разинутой пастью. И только потом заговорил снова.
***
Толпа на агоре ревела и лютовала. Над площадью судов и гражданских собраний висел надрывный, неослабный вой женщины. Так воет человек, чью душу убили, оставив тело доживать свой век.
— Сера и ад! — выругалась Ариста, когда ей пятый раз саданули локтем в плечо. — Тигона, держись за мной, затопчут!
— Пустите!
— Куда прешь?!
— Дорогу!
Девушкам из Стратегикона — Аристе, Тигоне и еще десятку других — пришлось поработать локтями и коленями, чтобы пробиться к капитану Ио и другим наставницам. Только там, в передних рядах толпы, они смогли разглядеть, что творилось на площади.
В центре агоры высилось большое кострище; отборные дрова из сосны еще сочились ароматной смолой. На вершине костра, связанный по рукам и ногам, лежал стройный здоровый юноша, раздетый догола. Пока вокруг бушевало людское море, он ничего не говорил, лишь тяжело дышал да бешено водил глазами по лицам в толпе.
Того, что было сложено у подножия кострища, Ариста предпочла бы не видеть.
В этих чудовищных останках еще угадывались формы домашних животных. Собаки. Кошки. Коза. Корова. Лошадь. Только формы эти были как будто высушены, выжаты досуха, оставлены без единой капли жизненных соков. Мышцы трупов были дряблыми и сморщенными, как увядшие виноградные лозы. Под кожей, тонкой и прозрачной как дешевый папирус, просвечивали хрупкие желтые кости. Вместо глаз в скалящихся черепах зияли черные провалы с сухой трухой.
Женщина, чей вой звенел над агорой все это время — не старая еще, скромно одетая крестьянка — подползла к кострищу и ухватилась за останки на вершине страшной груды. Ариста только успела подумать, зачем эта женщина тащит куда-то мертвого зверя. В следующий миг девушка поняла свою ошибку.
Рыдающая женщина тащила от костра иссушенное тельце ребенка. Сейчас было уже не сказать: мальчик это был или девочка, сколько ему было лет, какие у него были волосы или глаза.
Ариста почувствовала, что ее мутит, и отвела взгляд.
— Смотрите, — отрывисто скомандовала капитан Ио своим воспитанницам. — Как защитницы Орифии, вы должны видеть и знать наше правосудие.