Небольшая боль в пальце — как будто иглой укололи, — и в сторону автомобиля летят несколько капель лавы. И приземляются точно на люк бензобака.
Отряхнув руки, как после добротно выполненной работы, Игорь развернулся и направился прочь. На взрыв, раздавшийся буквально через считанные секунды, он смотреть не стал. Лазарев просто шёл и наслаждался воцарившимся внутри умиротворением. Злость, бушевавшая в нём весь вечер, наконец утихла.
Кстати, в природе напавшей на него ярости Игорю ещё предстояло разобраться.
Потому что он вдруг осознал, что становится похож на другого человека, и это сравнение ему не понравилось.
***
*Вольный авторский перевод песен группы «The 69 Eyes» — Never say die» и «Devils».
— Хм. А вот это довольно любопытно. Хотя нет — это необычайно любопытно!
У Игоря возникло ощущение дежавю. Он вскинул бровь, и с ожиданием уставился на Мерцалова. Внешность врача претерпела заметные изменения: если раньше он щеголял чисто выбритым лицом, то теперь лицо обрамляла короткая борода, уложенная волосок к волоску. Педантичность Ильи никуда не делась. Как и склонность увлекаться своими настолько, что всё остальное отбрасывалось на второй план.
— Мда… Действительно. Ну, хоть я и предполагал, что подобное не встречается, это не значит, что оно не встречается в самом деле… — задумчиво бормотал Мерцалов себе под нос. Чем, признаться, неслабо раздражал лежащего в капсуле Игоря.
Всё старое оборудование в бывшем кабинете Ильи было уничтожено искусственно организованным пожаром, как, собственно, и сам кабинет. Что ни говори, отправленный Прометеем Накал умел действовать радикально. А вот с умеренностью у него определённо были проблемы: там, где хватило бы поломки одного компьютера, он выжег целый этаж.
После возвращения Мерцалова СЗГ организовало ему новый кабинет уже на своей территории. Так Илья стал счастливым обладателем самого современного оборудования, расположенного на тщательно охраняемой территории, то есть, можно сказать, получил от сложившейся ситуации максимальную выгоду.
Ну или почти максимальную. Игорь заметил, как при ходьбе Илья чуть отводит плечи назад, выпячивая грудь. Со стороны могло показаться, что он изображает из себя бравого парня, однако Игорь знал, что это не так: ожог Мерцалова заживал долго, и Илья, стараясь его не бередить, старался лишний раз не растягивать кожу на спине. Ожог давно превратился в шрам, окружающий лопатку уродливым напоминанием о прошлом, а привычка отводить плечи так никуда и не делась. Внутренние раны затягиваются гораздо дольше, чем внешние.