Кладу на него салфетку, а после накрываю рукой, все это время стараясь поддерживать милую беседу с женщинами напротив, не словом – так улыбкой, хоть и вымученной из-за нарастающей внутри меня тревоги. Смотрю на Артура, но тот так увлечен беседой с будущими партнерами, что не замечает ни меня, ни мужчину, сидящего рядом и вожделенно смотрящего на меня, с ощутимым желанием обладать. Стая противных мурашек проходится по всему телу. Пульс зашкаливает. Бежать надо срочно! Не в силах больше бездействовать, извиняюсь и резко встаю из-за стола, сославшись на то, что вдруг резко стало плохо, возможно, из-за слабого желудка. Подхожу к Артуру, извиняюсь перед всеми за то, что прерываю, и прошу его уделить мне минутку. Он, только что улыбающийся и непринужденно беседующий за столом, переводит на меня полный неодобрения взгляд, который пронзает холодом всю меня. Еле сдерживая свои эмоции, он с натянутой улыбкой цедит:
– Элла, быстро пошла и села на место, сейчас совсем не время.
Кидаю быстрый взгляд на неприятного мужчину и ловлю усмешку на его лице. Он как будто понимает мои действия и чувствует мой страх, наслаждается этим животным чувством.
Понимаю, что от Артура мне помощи не будет. Значит, надо действовать самой.
Оглядываюсь, вижу выход из ресторана.
Вновь смотрю на Артура и его партнёров, выдавливаю через силу улыбку и отхожу от их стола. Подхожу к своему, а внутри стойкое нежелание садиться. Все в душе протестует против того, чтобы я продолжала делать вид, что все хорошо. Но взгляд Артура, следящего за моими действиями, ощущаю и тушуюсь под ним. Незаметно кладу салфетку, в которую спрятала нож, в сумку. Медленно присаживаюсь за свой стол и, когда поднимаю глаза, натыкаюсь на довольное лицо того мужика, что вызывает стойкое желание сопротивляться. Резко вновь выпрямляюсь, быстро извиняюсь перед женщинами и иду в сторону выхода.
Прохожу стеклянные двери, после следует фойе, и дальше через проход – улица, свобода!
Выдыхаю с облегчением, как вдруг меня хватают за руку и резко тянут в сторону, скрыв от чужих глаз за выступом в стене.
Паника охватила всю меня. Начинаю отбиваться, молочу, куда могу, по мужчине, но мое сопротивление для него ничего не значит. Он его подавляет и, воспользовавшись моим бессилием, прижимает к стене, расставив обе руки по бокам от головы.
Глаза мужчины заволокло похотью и желанием. Он буквально сжирает ими меня.
Что-то шепчет мне на английском языке, вставляя словечки на арабском, и я ничего не понимаю.
Но по интонации отчетливо осознаю, что шепчет он мне грязные словечки, пошлые. Из-за нашей борьбы головной убор араба скосился в бок, но он этого не замечает, он настолько поглощен мной, что ничего не понимает. Силой заставляет меня поднять руки на головой и, закрепив их там своей одной, освобождает вторую и водит ею по моему телу, останавливаясь на изгибах и уделяя этим местам особое внимание.