— Семь часов. Для меня достаточно. Сегодня не самый сложный день.
— Главное — не забывай о себе. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
— Я умею расставлять приоритеты.
Ее взгляд вернулся к экрану, где мужчина и ликос воевали за расческу. Капитан пытался привести гриву зверя в порядок, а тот отворачивался и рычал, клацая зубами в опасной близости от пальцев.
Всего лишь угроза. Будь зверь настроен агрессивно, уже отхватил бы половину предплечья.
— Так странно… Я помню его еще ребенком. Точнее подростком. Нескладным. Угловатым. Тихим. А он меня даже не узнал…
— Мы помним одни и те же события по-разному. Ты знала капитана до пробуждения?
Филис невольно улыбнулась и запрокинула голову на спинку дивана.
— Я видела его пробуждение, Эл. Обычный непробужденный мальчик в толпе таких же ровесников. И вдруг его взгляд меняется. Становится таким удивленным. Немного испуганным. А затем все сменяется восторгом. Таким искренним. Таким чистым. Я сразу поняла, кто его пробудил. Сложно было бы не понять. Он смотрел на Талию и, кажется, забыл, как дышать. Тогда мне захотелось, чтобы однажды кто-то также посмотрел на меня…
— Не сложилось.
— Нет. Не сложилось. Но я уже давно смирилась…
Она встретила внимательный взгляд верховной жрицы, и та кивнула в знак доверия. Нельзя контролировать ситуацию, если собственные эмоции мешают. Одно из правил Храма. Как только жрица становилась чересчур эмоционально привязана к подопечным, начинала пересекать границы дозволенного или чувствовала, что подходит к грани, ее отстраняли. На время, требующееся для восстановления.
— Я не ошиблась, выбрав тебя.
— Не ошиблась. Я справлюсь. И с девушкой, и с ним. И с гиатрос Клео. Но сообщать детали императрице не стану.
— Ты злишься на нее?
— Нет. Она все сделала правильно. Своевременно. Да, тогда мне было больно и обидно. Но теперь… Я давно повзрослела. И сейчас понимаю гораздо больше, чем тогда. Мое молчание связано лишь с правилами. И с тем, что ей тоже следует соблюдать границы. Помнить о себе. В своих попытках контролировать то, что ей неподвластно, маеджа Софрония может надорваться. Впустую растратить силы.
— Она считает иначе.
— А что думаешь ты?
Элпис давно не смущали прямые вопросы. И сейчас она не изменилась в лице, лишь взгляд на мгновение затуманился. Будто жрица находилась не здесь.
— Я думаю, что мы находимся на перепутье. Одном из тех, после которых эпоха меняется. И мне страшно, потому что перемены могут оказаться губительны.
— Киорис долго процветал. Мы успели застать спокойное время.
— И тем опаснее крах. Ты знаешь, что все цивилизации приходят к упадку, рано или поздно.