Я не могла не улыбнуться в ответ. Немного старше меня, дерзкая, уверенная в себе женщина. Люблю таких!
– Держи! – вложила в протянутые руки.
– Спасибо! – покрутив его, она понюхала розы. – Крутой наряд, мне нравится, – без насмешки, весело, по-доброму произнесла она.
– И мне.
– А вот им – нет, – кивнула Соня в сторону толпы.
– Будь счастлива! – оглядываясь на толпу, громко произнесла блондинка.
– И ты! – от души пожелала я этой светлой женщине.
Попрощавшись, мы поспешили на улицу.
Мужчины уже спустились и ждали нас у машин. Уверенной походкой, с высоко поднятой головой я шла навстречу своей новой жизни.
Тимур
«Ха!» – мысленно усмехнулся. Документ в моей руке подтверждает, что я теперь женат. Это бумажка жжет не руку, а сознание. Илья выглядит если не довольным, то расслабленным точно.
Когда они появились, мне было приятно наблюдать за его злостью: как он нервно закусывал губу, как сжимал в кулак левую руку… Он готов был прибить дочь за ее выходку. Только поэтому мне не стоило злиться на Милану.
Спасибо ребятам с охраны: предупредили, что моя невеста решила в черное нарядиться. И настояла же на своем: не смог Илья заставить ее переодеться! Пока они ехали, мы с Артемом уже все перетерли. Этот гад долго шутил и смеялся. Я предполагал, что Милана, поняв, насколько неудачной оказалась выходка, почувствует себя неловко. Ошибся. Я внимательно наблюдал за ней. Она держалась достойно.
Еще утром я представлял совсем другую картину: думал, Милана явится вся в белом, а рядом будет мельтешить фотограф, свадьбу года запечатлеют на камеру, а потом наши фото появятся во всех соцсетях. Заставить меня позировать никто бы не смог, но одна мысль об этом вызывала отвращение. Но Милана смогла меня удивить. Все женщины с детства, по-моему, мечтают нацепить белый наряд и похвастаться подружкам статусом замужней дамы. Но, видимо, Милане эта свадьба претит не меньше моего. Значит, не ошибся: и правда не хочет быть моей женой. Как-то и злость на нее незаметно стала меньше. Но Ильи Сергеевича это не касалось.
Даже получилось немного расслабиться. Хотя спускать с рук выходку Миланы не собирался. Нечего ей позволять делать все, что в голову взбредет!
Странно было то, что возникло желание огородить ее от осуждающих взглядов. Разозлившись на себя, пытался запретить себе об этом думать. Ну, как же! Получалось контролировать подчиненных, но вот собственные мысли… И ещё больше разозлился на себя за это.
Артем, увидев ее, даже присвистнул. Сказал, что рад был бы иметь такую жену, жаль, что к ней еще и тесть прилагается, которого родней считать не хочется.