Что-то затевалось. Его тайные службы будто обнаружили шевеление длинного туловища гадины под песком, но где ее голова, и где хвост, пока неизвестно.
Эдгар Второй не так боялся смерти, как опасался, что сын не справится без его поддержки. Принц старше чем был сам Эдгар, когда принял корону, но все же король считал, что обязан сначала выжечь заразу, а потом уже передавать страну потомкам. К тому же, сын у него был один, и он пока еще не женился. Сейчас принц выполняет поручение на востоке, и у короля есть подозрение, что не только дела держат наследника в Валессии. Интересно, которая из трех дочерей Валесского короля приедет в Капси? Дай Пресветлые, чтоб все сложилось. Остальные дети родились девочками и уже разлетелись из родительского гнезда. Младшая доставила особенных хлопот. Ей-то что, натанцевалась с сыном посла Ресвии, ткнула пальчиком, ножкой топнула "Хочу", а ему налаживай связи, договаривайся…
Монарх вздохнул. Жена умерла, дети разлетелись, и жилое крыло дворца превратилось в пустые стены. Хоть богатых тряпок и картин висит вдосталь, а все равно пустые. Редкий месяц проходил без того, чтоб леди разного положения, лет и статей пытались проникнуть в его покои, но осквернять это место, бывшее когда-то семейным гнездом, Его Величество не хотел.
Король перевел взгляд на стену, где висели парные портреты его отца и матушки. Милую и нежную мать он любил до самой ее смерти. Отец был суров, но прав в своих уроках. Увы, нельзя провести всех через тот опыт, что достался ему в пятнадцать лет. Впрочем, всем бы помогло?
Здесь, за этим самым столом отец, Его Величество Гордон Третий объявил Эдгару королевскую волю: принцу дозволяется поехать на войну. Южане пытаются захватить две провинции на границе, и Его Высочество присоединится к действующим войскам. Юный Эдгар едва не закричал от счастья. Он с детства мечтал, как предки, сесть на коня, врезаться в толпу врагов и крушить их мечом, не зная устали, присоединяя к Алонсии новые земли. Гордон Третий переждал поток восторгов и уточнил: во вспомогательный обоз помощником к мэтру Лаврию. Принц онемел от такой подлости.
— Отец, прошу, может быть, оруженосцем?
— Нет, — почему-то помрачнел Его Величество. — К Лаврию. Все, сын, это приказ, и он не обсуждается.
Через две недели юноша начал понимать идею отца. Эдгар быстро научился накладывать повязки на страшные раны, пережимать кровоток, чтоб кричащий раненый не истек кровью, ему даже доверили штопать. Его перестало тошнить от запаха гноя и паленого мяса после атак огненных магов. Но окончательно все стало ясно в тот день, когда они вошли в только что освобожденное от южан поселение.