— Конечно, видела, Луна. — Ну вот, она опять улыбается! Просто поразительно позитивный человек.
— Тогда вы должны знать — у меня есть семья.
— Я знаю об этом. Но знаю я и о силе связи истинной пары. Нельзя ее недооценивать.
— Ольга Анатольевна..
— Прошу, называйте меня Ольгой, хотя бы наедине, мне будет приятно.
— Хорошо, Ольга… Я не могу бросить семью в угоду вашим обычаям и традициям. Мои родные для меня — все, понимаете?
— Конечно, понимаю. Но, разве Артем предлагал вам их бросить? Никогда не поверю!
— Нет, но это как бы подразумевается, раз я его пара.. — Я смутилась после слов Ольги, попыталась вспомнить, что именно он говорил про нашу связь, и смутилась ещё больше. По всему выходило — он и правда не предлагал бросить все и ускакать с ним в закат.
— Но к чему тогда все эти разговоры? — я и правда не могла взять в толк, чего от меня хотят.
Ольга положила сухую ладонь на мои пальцы и пожала их.
— Я всего лишь хотела успокоить вас, Луна. Поддержать и показать, что вы не одни. Предложить свою помощь. Если у вас будут какие-то вопросы, вы всегда можете обратиться ко мне.
Разговор с Ольгой действительно успокоил меня, словно начальница поделилась частичкой своей силы, и остаток дня я доработала в более-менее уравновешенном состоянии. Даже совещание у Артема не сильно выбило из колеи, хоть я и поймала себя на желании глубже вдохнуть, когда он прошел мимо. Артем дёрнул уголком рта, и я поняла — мой тайный порыв вовсе даже и нетайный, как и теплый огонек ответного чувства симпатии в глубине души. Я всеми силами пыталась затушить это чувство, но огонь, вопреки усилиям, только больше разгорался и к концу дня превратился в хороший такой пионерский костер.
А на следующий день, в субботу мы с Андреем встречали Пашу. Наготовили салатов, запекли мясо, сделали печенье и отправились на детскую площадку, с которой отлично было видно наш подъезд.
Андрейка увидел такси даже раньше, чем я. Соскучился.
— Папа! — секунда, и Андрей повис на Паше, обнял его изо всех сил и поцеловал смеющегося отца.
Я тоже поспешила к любимым мальчишкам, с дрожью в сердце отмечая, как же они любят друг друга. И мне предлагают просто взять и разрушить эту связь? Оторвать детей от отца или, страшно такое даже вообразить, — оставить их и самой уйти? Да ни за что! Никогда в жизни! У детей должен быть отец.
****
— Как же я соскучился.. — Паша уткнулся разгоряченным лбом в подушку возле моего уха, шумно выдохнул, а я вздрогнула от яркой вспышки воспоминания о другом мужчине, так же яростно дышащим над моей головой.
Черт… Бесстужев умудрился пробраться даже в нашу с Пашей постель. Пусть не физически, а только в виде моих неуместных фантазий, но и этого было достаточно, чтобы довести меня до нервной дрожи. Думать о постороннем мужчине под собственным мужем! Какая пошлость!