Вероника же, напротив, всегда была стабильна. Звезд с неба она не хватала, но зато при любом раскладе могла написать контрольную на тройку, а иногда даже на четверку. Эта стабильность не позволяла ей надолго задерживаться в более сильных классах, зато обеспечивала полную неприкосновенность в классе для отстающих. Но в последнее время система дала сбой. Окрыленная своей безответной любовью к Тимуру Ханину, девушка порой вообще забывала, что находится на уроке. А если и вспоминала об этом, то все равно не могла уловить смысл сказанного учителем. Вместо погружения в тему урока, она погружалась в пучину грез и мечтаний об их с Тимуром светлом будущем, утопая в веренице мыслей и захлебываясь в переживаниях.
Приходя домой, Вероника могла часами упиваться своими страданиями, находя в них какое-то нездоровое удовольствие. Лежа в кровати, она ночами слушала грустные песни, рассматривая на телефоне сохраненные фото своего короля грез. И все это вместо того, чтобы делать домашние задания хотя бы по предметам первой важности или «ППВ», как их называли в школе. Все это привело к предупреждению от директора школы: «Каспранская, такими темпами пролетишь с аттестатом о среднем образовании, как фанера над Парижем. Никто тебя за красивые глаза здесь держать не будет, отправишься доучиваться в девятую школу. С будущими наркоманами и уголовниками».
Но не сомнительная реплика про уголовников больше всего напугала девушку. Она понимала, что вылет из школы окончательно похоронит все ее надежды и мечты о Тимуре. Он даже не вспомнит про нее, не говоря уже о том, чтобы захотеть встретиться с ней во внеурочное время. Так что она твердо решила вернуть былую стабильность в виде троек в классном журнале. И начать здесь стоило с лекций учителей, в особенности, когда те объясняли новый материал. Но это, разумеется, не касалось уроков истории. «Уж с историей я как-нибудь справлюсь». Поэтому две подруги продолжали перешептываться весь урок, пока не прозвенел звонок на перемену. Спускаясь на первый этаж, они столкнулись с Ирой.
– Девчонки, нам сейчас классуха сказала, что в наш класс скоро зачислят новенького! – заговорщицки поведала та. – Он либо гений, либо его родители обещали школе капитальный ремонт. Но вроде про ремонт никто не говорил…
Все трое переглянулись. В их лицей практически невозможно было попасть посреди учебного года. Директор лицея, колоритная и очень строгая женщина пятидесяти с лишним лет по имени Надежда Тарасовна Глушко, придерживалась строгих принципов. Для зачисления в лицей все кандидаты должны были в начале учебного года сдать специальные тесты по ППВ. Таким образом, они доказывали, что заслуживают здесь учиться. По словам Надежды Тарасовны, либо ты знаешь технические предметы на отлично, либо учишься где-нибудь подальше отсюда.