– Хорошо, и что вы предлагаете?
– Я дам вам ее телефон, но скорее всего она вас заблокирует, если вы просто ей позвоните. В следующий раз вы сможете встретиться с ней в ботаническом саду через три дня ближе к закату. Я очень хочу, чтобы вы нашли с ней общий язык.
– Я понимаю, – он записал номер в телефонную книгу и вернул телефон Элии. – Как, говорите, ее зовут?
– Эльза.
– Эльза, – повторил он, словно пробуя имя на вкус, – Я попытаюсь оправдать ваши ожидания.
* * *
– Вернулась? – послышался недовольный голос из квартиры, когда Эльза открыла дверь. Она глубоко вздохнула, понимая, что сейчас нужно собрать все силы в кулак, – Идем, – Линетт выжидающе смотрела на дочь, и Эльза пошла на кухню. Когда мать в таком состоянии, заставлять ждать ее нельзя, – Что это такое? – она показала на кружку, оставленную Эльзой перед уходом.
– Кружка, – ответила она, чувствуя, как подступает ком к горлу.
– Кружка? Почему ты такая неблагодарная? – Линетт бросила ее в Эльзу, заостряя внимание на последнем слове, – Я торчу на работе, чтобы ты могла поесть, а ты вообще не ценишь этого, – Эльза молчала – это было одним из тех правил выживания рядом с Линетт. Если ты будешь отвечать, то разговор затянется куда дольше, чем несколько криков и пару ударов. – Ты хоть понимаешь, что обеспечивать тебя очень тяжело? Ты вот нашла работу? Я еще раз спрашиваю, ты нашла работу?
– Нет.
– А почему? Хочешь всю жизнь на моей шее сидеть? Так нравится тратить мои деньги? И че ты молчишь? Отвечай!
– Нет.
– Что нет? Ну что нет, когда да? Только и делаешь, что ешь, срешь, есшь, срешь. Когда будешь долги мне отдавать, а? Я двадцать лет тебя воспитываю, а ты мне в ответ – ничего!
– …
– И долго ты будешь молчать? Поднимай кружку, – Эльза подняла кружку с пола и подошла к раковине. – Че стоишь? Мой давай!
И Эльза мыла ее. Единственное, из-за чего Линетт смогла взбеситься. Если бы жестоким человеком Линетт делал алкоголь, то тогда можно было бы просто от него избавиться. Но от чего можно избавиться, если жестокое обращение у человека в крови?
Эльза вымыла кружку и поставила ко всем остальным. Затем повернулась к матери с опущенной головой. Линет долго сверлила ее взглядом, как будто стала одной из недвижимых статуй. Это напрягало даже больше, чем ее крики.
– И долго ты тут стоять будешь? Иди в комнату, чтобы я тебя не видела, – Эльза начала идти. Не слишком медленно, и не слишком быстро. Иначе Линетт снова будет недовольна.
Девушка вошла в комнату, закрыла дверь и легла в кровать. Она прижала к груди подушку. Лежа на боку, Эльза пыталась успокоить ноющее сердце, но, не справившись, заплакала.