Девушка вышла из палаты, а Эльза смотрела на потолок. Она думала, что ей все произошедшее просто приснилось. И свыкнуться с мыслью, что это был всего лишь сон, оказалось гораздо легче, чем с тем, что она сейчас правда находится здесь.
Пройти два небольших коридора и очутиться напротив двери Шэрона получилось быстрее, чем она надеялась. Что-то мешало ей коснуться ручки и войти в эту палату. Может, это страх от неизвестности, как поступит Шэрон. А может, из-за стыда за свою семью и за причиненные проблемы. Она сама до конца и не понимала, что это за чувство. Страх, стыд… вина, злость и обида. В этом захватывающем все ее естество опьяняющем чувстве было невозможно выделить какое-то одно.
Шэрон разговаривал по телефону, когда она вошла. Но поняла, что разговор уже подходит к концу.
– Да, позаботься об этом, пожалуйста, – его рука была перевязана гипсом, и резким ударом чувство, которое бушевало внутри девушки, усилилось, – Нет, сегодня я буду отдыхать после операции. Приходи завтра. Да, я понял. До завтра, – он положил трубку, но Эльза так и не решилась что-либо сказать. – Что стоишь около двери? Садись.
Она села на стул около кровати, на который указал юноша. Тяжелыми движениями она добралась до этого места, но не могла посмотреть ему в глаза.
– Как твое плечо?
– Я в порядке… – но она больше не могла ничего сказать. Ну же, спроси его тоже!
– Ладно. Если тебе интересно, со мной тоже все в порядке.
– Это хорошо…
Они молчали какое-то время, не зная, что сказать еще. С каждой минутой тишина становилась еще более тяжелой, как будто пропасть между ними росла с неимоверной скоростью.
– Врач сказал, я проведу в больнице около недели, пока не приду в стабильное состояние. Когда тебя выписывают?
– Сказали, через дня два-три.
– Ясно, – он потер глаза. – Тебе есть, куда идти?
– Не думаю… Но это мои проблемы, я что-то придумаю.
– Да посмотри же ты уже на меня! – он поднял голову Эльзы за подбородок. – Что происходит?
– Ничего… – он увидел, как ее взгляд снова ищет что угодно, лишь бы не встречаться его.
– Всего несколько часов назад ты цеплялась за меня, а сейчас даже в глаза боишься посмотреть. И это «ничего»?
– …
– Слушай, – он тяжело выдохнул, – Ты ни в чем не виновата. Ты не виновата в том, что у тебя такие родственники. Просто тебе не повезло, вот и все, – Эльзе вдруг захотелось плакать. – Завтра придет мой друг, он должен уладить дела на работе. Тебе не нужно это сделать?
– У меня нет работы.
Это был разговор не о чем, оба понимали, но что-то продолжало обоих не заканчивать до жути скучный и бессмысленный разговор.