– У меня встреча скоро, поэтому можешь ложиться без меня, – он поцеловал ее в висок.
– Много не пей.
– Хорошо. Постараюсь вернуться не поздно.
Он всегда так говорит. И всегда возвращается далеко за полночь. Элия понимает, что встречи директора очень серьезная вещь, особенно если встречается с другими директорами или президентом, но пусть хотя бы не обещает того, чего он не сделает. Почему же этот поезд экспресс так быстро едет?
Тин вернулся практически под утро. И пока пытался переодеться, умудрился разбудить Элию. Кое-как надев пижаму, он упал на кровать. Девушка прижалась к нему, хотя тот и был немного холодный от влажного ночного воздуха.
– Ты снова поздно вернулся, – Тин прижал ее к себе, но, кажется, что он уже заснул. Прошло пару минут, прежде чем Тин подаст свой голос.
– Лилла…
Элия не могла пошевелиться. Послышалось ли ей это? Он только что позвал другую девушку? Она сжала складки пижамы Тина.
– Ч… что? Скажи еще раз, Тин…
И он, словно слушаясь ее голос, снова произнес имя чужой женщины. Элия почувствовала ком в горле, прикусила губу, но, не сдержав эмоций, поддалась слезам.
– Почему ты так жесток со мной?..
Элия плакала до самого рассвета, стараясь не разбудить Тина. Ведь плач был тем, в чем она сейчас нуждалась больше всего на свете.
Тин проснулся в своей кровати совсем один. Он провел рукой по месту, где должна была спать Элия, но никого не нашел. Посмотрев на часы, которые показывали десять часов, парень понял, что девушка уже вовсю занята делами.
В доме было тихо, Элия мало издавала какой-то шум. Только если она не слушала девушку в Келлете, которую смотрит уже несколько лет. Это Тину в ней очень нравилось. Его раздражают монотонные или громкие звуки, до жути любит чистоту и никогда не понимает, что вовремя сказать. Но Элия приняла его и таким, пусть они были еще совсем детьми в свои 17 лет.
Он заглянул в зал в поисках девушки, и смог ее найти. Она сидела за мольбертом и рисовала огромную пену, образовавшуюся от столкновения воды с камнем. Сразу вспоминается цитата из одного подросткового романа: «Она любила гулять со мной по берегу озера, где мы наблюдали за тем, как волны бьются о берег, и именно там она сказала, что в жизни есть только одна главная метафора – вода, бьющаяся о камни, потому что, сказала она, и вода и камни от этого страдают».
Но Тину не хотелось верить, что есть только эта метафора. А точнее, ему не хотелось верить, что и он, и Элия тоже являются этими камнем и водой. Они не страдали, просто у них сейчас возникли недопонимания. Это называется третий этап или «зуд третьего года», и с ним не все пары справляются. Но Тин верил или, по крайней мере, нуждался в вере, что у них все закончится нормально и что они не расстанутся.