– Странно это. Сегодня он подвез тебя, да и цветок подарил достаточно дорогой. Раньше таких знаков с его стороны не было, – он сложил руки на груди. – Хорошо, ладно. Тогда позволь мне спросить, где краски?
– Обронила в машине. Я уже ему позвонила, поэтому скоро краски все-таки до нас доберутся, – Тин иногда можешь сказать необдуманные вещи, но это его никогда не беспокоило. – Не беспокойся. Он слишком хорош. Он молод, привлекателен и добр… Такая, как я никогда не заинтересует его.
– И с каких пор ты стала такой неприлично одинокой? Все из-за того, что я давно не появлялся дома? – его зубы заскрипели. – Почему я только сейчас узнаю, что тебе тоскливо?
– Ты и никогда не замечал. А что такое? Ты…
Но Элия не успела договорить, ее прервала ладонь Тина, которая больно ударила ее по щеке. У девушки сразу же выступили слезы, но она не издала ни звука. Возможно, в глубине души, она предполагала, что такое может случиться. Синяк появился почти сразу, он был темного оттенка, и больно выделялся на ее белоснежной коже. Она подняла взгляд на Тина, но его выражение лица было абсолютно таким же.
– Я же говорил тебе прекратить устраивать истерики, – он почесал затылок, – У меня возникают подозрения на счет Кайна, заканчивай с ним видеться. – Элия усмехнулась таким словам.
– Тебя тоже можно назвать хорошим человеком, и что нам с тобой тоже перестать видеться? – она завела руки за спину и стала тревожно дергать браслет на правой руке, – Сначала мне казалось, что пока я с тобой, то смогу вынести любые испытания. Полная радости, я пережила смерть своих родителей, когда ты остался единственным родным для меня человеком, и последовала за тобой, отказавшись практически от всего, что у меня было в Хусавике. Я и не ожидала, что человек может так сильно измениться, – она сжала кулак, чувствуя, как ногти втыкаются в кожу. – И единственная причина, по которой человек так меняется, является его собственное желание. Давай разъедемся на какое-то время. У меня нет никакого желания заботиться об этом сломанном доме.
Тин секунду стоял, пытаясь понять, правильно ли он расслышал. Откуда у Элии вдруг такая уверенность, чтобы уехать? Она же всегда цеплялась за него, как за последнего живого человека.
– Нет, не надо, – он попытался взять ее за плечи, – Эли, я не собирался тебя бить. Ты же понимаешь, как тяжело сейчас в компании, но продолжаешь меня провоцировать, – И снова он пытается прикрыться делами компании. Компания, компания, компания. Когда же наступит время, когда он, наконец, поймет, что дело не только в ней?