– Везучесть тут ни при чём, – Эля откинулась на подушку, уставившись в потолок. – Ты даже не представляешь, сколько раз в жизни мне хотелось напиться до беспамятства. Так ни разу и не получилось. Даже в очень пьяном состоянии я слишком хорошо соображаю. Хотя иногда хотелось бы напиться, потом проснуться в жутком похмелье и при этом ничего не помнить. В смысле не помнить того, что происходило с момента, как я начну пить и до той самой минуты, когда я приду в себя.
– Да, это я понял, – нетерпеливо перебил Максим, уже давно накинув тёплую куртку. – И я с тобой не согласен. Похмелье, это одна из самых жутких вещей в мире. Хуже похмелья может быть только чей-то разъярённый супруг после того, как узнает где ты провела ночь. И с кем. А в ещё больший восторг он придёт, если до него дойдёт такой слушок, что ты спишь со мной уже не в первый раз.
– Я похожа на самоубийцу? – улыбнулась Эля.
– Нет, конечно же, – уже обутым он прошёл через всю комнату и наклонился к ней для прощального поцелуя. – Просто решил лишний раз тебе напомнить о том, что нам стоит молчать о наших с тобой… отношениях.
Он поцеловал её и сразу же вышел, а Эля так и осталась лежать с глупым видом уставившись в закрытую дверь. Неужели Максим назвал это слово? Отношения? Было бы неплохо, даже здорово, если бы не “но”. Даже сразу два “но”: Аскольд и Диана. Кажется, так зовут невесту трубочиста.
Диана ей не такая уж и соперница, а вот родной муж действительно будет в ярости. Элеонора быстро встала с кровати и принялась собираться, не обращая внимания на лёгкое головокружение – единственный признак похмелья. Собираясь, она обдумывала всё, что с ней происходило в последнее время. Максим был шикарным любовником, к тому же очень простой в общении. С ним было легко, свободно и в то же время она чувствовала себя в безопасности. Так же как и с Аскольдом. Причём если ей раньше и перепадало от супруга, то от всего остального мира она была надежно защищена. Проще говоря, поднимать руку или даже повышать голос имел право только он, остальным на Элеонору даже косо посмотреть было нельзя. Конечно же она понимала что это был уже перебор, слишком гипертрофированная забота, но всё же Эля была под очень надежной защитой.
А ещё она вдруг поняла, что любит их обоих. Они оба одинаково были ей дороги.
Элеонора обернулась и посмотрела на смятую постель. Воспоминания о прошедшей ночи были слишком яркими и слишком свежими. Таким же свежим был и их вчерашний разговор в баре. Максим очень рад был её видеть и даже был готов бросаться к ней по первому же звонку, но с условием, что Эля не станет злоупотреблять этим. Если их встречи не будут слишком частыми, а самое главное, Максим будет сам назначать время и место их свиданий. Его невеста уже начала подозревать, что у её возлюбленного кто-то есть. В этот раз точно.