Васильевну мы усадили на кресло в шкафу, но она с него все время сползала.
– Что же делать? – отчаялась Нина.
– Несите скотч! – подумав пару мгновений, скомандовал наш помощник.
– Вы – наш герой! – Приложив руку к сердцу, Нина одарила гостя благодарной улыбкой и бросилась к столу.
Обмотав Валентину Васильевну двумя упаковками скотча, мы втроем выбрались из большого шкафа-гардеробной. Отдышавшись, переглянулись. Что ни говори, а утомились от такой активности все! Но зато Васильевна железно сидела на стуле.
– Злата, запускай родителей! – отдышавшись, приказала Нина и плотно прикрыла двери шкафа.
– Я только к себе за ежедневником сбегаю! – спохватилась я.
– Не задерживайся, умоляю!
– Злата? Какое у вас редкое имя! – преградив мне путь, восхитился наш гость.
Он пробежался по мне заинтересованным взглядом, и я ощутила, как щеки вспыхнули румянцем.
В очередной раз стушевавшись, я высвободилась из плена его голубых глаз и бросилась открывать дверь.
В коридоре уже собрались некоторые родители.
– Проходите, пожалуйста! – пригласила их и заторопилась вниз, к себе в психологическую службу.
Вот и мой кабинет. Захватив со стола свой рабочий ежедневник, ручку и распечатанный доклад для родителей пятиклассников, я поправила собранные в прическу волосы и отправилась обратно наверх.
В холле стоял высокий мужчина в форме МЧС.
– Я на собрание в пятые классы! У меня сегодня лекция для родителей! – громко сообщил он вахтерше, и та незамедлительно выдала ему бахилы.
«Стоп, а кто тогда нам помогал прятать Васильевну?!» – подумала я. Сердце екнуло, по спине пополз липкий страх. Кого мы с Ниной взяли в союзники?!
Но размышлять было некогда: часы в школьном коридоре показывали начало восьмого вечера.
Когда я вошла в кабинет, свободных мест почти не осталось. Вокруг стоял всеобщий гвалт: мамы из родительского комитета спешно собирали деньги на какое-то важное мероприятие, а остальные родители совали им крупные купюры и требовали сдачу. Само собой разумеется, сдачи у родкомитета не было.
Только наш с Ниной помощник в одиночестве скучал на самой задней парте. Заметив меня, он приветливо сверкнул взглядом и демонстративно отодвинул стул, приглашая присесть рядом с ним.
«Хм… что ж, красавчик, кажется, обстоятельства не оставили мне выбора? Кем бы ты ни был, а придется сесть с тобою рядом. Очень надеюсь, что ты не папа Северской. Но, кажется, ты он и есть…»
И я уверенно зашагала к свободному месту.
«А дамочки эти ничего так, креативные! – размышлял Северский.
– Это же надо додуматься спрятать классного руководителя его дочери в шкаф! И эта зеленоглазая, в стильном платье, – настоящая красавица! Волосы русые, длинные, тяжелые, брови – как на картинке – густые, изогнутые, губы чувственные, фигура – взгляд не отвести! И вся такая миниатюрная, хрупкая!» Он, как глаза ее зеленые увидел, так и замер. Пронзило что-то грудь, будто током ударило! Да у него такой реакции на женщин уже много лет не было!