Наташа глубоко вздохнула: давно она не расслаблялась по-настоящему. Ей, как правило, попадались кавалеры осторожные с традиционными привычками. Дальше миссионерской позы и парочки похожих не экспериментировали, а душа просила приключений, и здоровое тело тоже. Вот поэтому излишнюю сексуальность и выливалась в эротические сны. Наташа вспомнила ночной сон. Вернее, детали сна уже стерлись, а вот их последствия до сих пор будоражили воображение.
«Золотарева, как ты дошла до жизни такой, а?
Наташа уже сняла футболку и осталась в бюстгальтере и юбке. Потом стянула и ее. В зеркале она видела стройную фигуру с аппетитными формами, не худышку, это точно, но и не уродину. Наташа повернула голову и попыталась рассмотреть стройные бедра сзади. Увиденное порадовало: лимонной корочки целлюлита почти нет. Она уже протянула юбку к крючку, но повесить не успела.
Внезапно дверь отворилась. Она оглянулась и замерла, прижимая к груди розовую ткань.
* * *
— Дэн? — как сквозь вату услышал он вопрос Золотаревой и увидел ее распахнутые испуганные глаза.
Все это мгновенно отпечаталось в возбужденном сознании. Родной растерянный голос, детское прозвище, так естественно сорвавшееся с пухлых губ, и розовая юбка в дрожащих пальцах, стыдливо прикрывающая тело, сломали его защиту, отключили контроль над чувствами. Он успел только со стоном прошептать:
— Золотарёва, что ты со мной делаешь? — и жестко впился в соблазнительный рот.
Боже, какие они были сладкие на вкус эти губы! Хотелось их терзать и покусывать. И, о диво! Наташка не сопротивлялась. Демин осмелел, провел ладонью по талии и прижал горячее тело к себе.
А дальше… зеркала закружились в сияющем хороводе, сводя с ума и парализуя сознание.
Дальше был секс. Горячий, шумный и безрассудный. Никаких алмазных пещер и нефритовых стержней. Никаких нежных касаний, томных лобзаний, призывов к тишине и напоминаний об опасности. Просто секс, окружённый со всех сторон зеркалами, в которых мелькали то нога, то рука, то запрокинутая голова, то напряженная шея с бьющейся жилкой.
Покачивались на крючке для сумок розовые трусики, отброшенные в сторону. Горячие ступни топтали юбку-гофре и белые шорты, соскользнувшие с нетерпеливых бедер Демина. Из кружевного бюстгальтера выскользнула грудь и удобно устроилась в широкой ладони. Кожа, по которой от каждого прикосновения волнами пробегала дрожь, била током и обдавала сухим жаром в трепетные пальцы. Из горла Наташки то и дело вырывались сдавленные всхлипывания и стоны, и тогда Демин глушил их поцелуем.
Когда последние движения закончились, любовники услышали, что в кабинку стучат.