Наталья замужем не была, – она была вдовой, потому что два года назад муж простудился на охоте и умер от воспаления легких, и в отличие от своих подруг, ничего плохого о своём муже она сказать не могла. Он был хорошим человеком, и его смерть на долгое время повергла её в глубокое уныние. И вот только в последние месяцы Наталья стала потихоньку оттаивать, к ней вернулся интерес к жизни. Мало-помалу она начала вновь интересоваться делами своего поместья, стала принимать горячее участие в жизни деревни и своих крестьян, и это очень помогло ей понемногу избавиться от тоски по своему мужу, которого она очень любила, и никак не могла научиться жить без него. Крестьяне же, зная о добром и справедливом нраве своей барыни, и о том, что ей очень нравилось разбирать их большие и маленькие проблемы, шли к ней по любому поводу, даже по самому пустяковому, – в основном, конечно, по делам амурным, которых всегда было много. А в какие времена их было мало? С самых древних времён была и любовь, и ревность, интриги и всё другое прочее. Прошли тысячи лет, а мало что изменилось с тех пор. Времена другие, а проблемы остались всё те же…
* * * * *
Лето в самом разгаре. Шесть утра. Тёплое июльское утро. Яркое солнышко заглянуло в спальню и его луч упал на красивое лицо Натальи Петровны, которая сладко спала одна на огромной кровати. Несмотря на то, что косметикой она сроду не пользовалась, её коже могла бы позавидовать любая нынешняя 25-летняя девушка, которая не вылезает из салонов красоты и пользуются всевозможными кремами и мазями. А тут – никаких кремов, – зато чистый воздух, натуральные продукты, и вода чистая-чистая, как слеза!
Сладко потянувшись, женщина повернулась на другой бок, чтобы солнце не светило в лицо, но было уже поздно. Яркий лучик разбудил её, и теперь уже не уснуть. Торопиться было некуда, впрочем – как и всегда, и Наталья решила еще немного поваляться в постели, однако поворочившись какое-то время сбоку на бок, она поняла, что лежать ей больше не хочется, и решила вставать. Сунув ноги в мягкие тапочки, которые специально по её заказу сшил сапожник Прохор, она прямо в ночной рубашке вышла на громадный балкон, и, подойдя к перилам и облокотившись на них, жадно вдохнула прохладный утренний воздух. Вряд ли в такой ранний час кто-нибудь увидит её в неглиже. Но она ошиблась. Кто-то копошился возле телеги недалеко от дома, и, увидев барыню в таком неблаговидном виде, встал как вкопаный и вылупился на неё, как баран на новые ворота.
Солнце светило Наталье прямо в глаза, и от этого она никак не могла рассмотреть, кто это там пялится на неё во все глаза.