Домой Уля вернулась уставшая и опустошенная. Ей и Игорю пришлось самим отвозить Аню домой. За то время пока они ехали в автобусе, а это в среднем минут сорок, она немного протрезвела. Домой вернулась практически трезвая, по крайней мере Ульяна и Игорь на это искренне надеялись. А дискотека, естественно, прошла без их участия.
– Как прошёл праздник? – спросила мама, сидя на диване с чашкой горячего чая. По телевизору шла какая-то комедия.
– Нормально, – ответила Уля, еле волоча ноги. Единственное чего ей сейчас хотелось, это вылезти из узкой одежды. Прежде чем улечься в постель, она, стоя в ванной перед зеркалом, смыла остатки прошедшего вечера. Вытираясь полотенцем, снова увидела эту штуковину. Теперь бугорок вылез над правым глазом, прямо под бровью. Уля, перебарывая в себе омерзение, аккуратно надавила на шишку, и та в тот же миг ушла в глубину. Уле даже показалось, что её глаз немного двинулся, будто чей-то палец на него нажал изнутри. Уля не знала, что это за существо, но была уверена в одном – оно подросло.
В понедельник физик вёл себя довольно странно, молча сидел за столом, время от времени, поглядывая исподлобья на класс. Не кидался злыми шутками, не усмехался над девичьей глупостью. Аня опоздала на несколько минут. Класс встретил её перешептыванием и хихиканьем. Позорно опустив голову, она прошмыгнула мимо парт и уселась на своё место. И только после этого учитель заговорил.
– По всей видимости, мне придётся теперь начинать уроки с посвящения в свою личную жизнь, – учитель поднялся с места. На лице ни тени улыбки. Никто не решался сказать и слова, – Вот, – он достал из нагрудного кармана фотокарточку и развернул её так, чтобы все видели кто на ней запечатлён, – Это моя девушка. Её зовут Елена. И я её очень сильно люблю, – на класс с фотографии смотрела улыбающаяся блондинка лет двадцати пяти, – И кроме неё мне никто не нужен, – он посмотрел сначала на Ахимову, потом на Аню, которая стала краснее помидора, – И все, кто возомнил из себя, что каким-то образом смогут её заменить, вынужден вас расстроить, глупые малолетки не в моём вкусе, – Акулов убрал фотографию обратно в карман и вернулся на своё место.
– Повежливей, – недовольно буркнул Игорь. Хоть сказано это было довольно тихо, но преподаватель всё равно его услышал.
– Что ты вякнул? – сейчас Юрий Олегович походил на взбешённого быка. Ещё немного и он точно кинется драться.
– Я не вякнул, а сказал, – Игорь тоже начинал злиться. И это было видно невооружённым глазом.
Физик снова встал, скрестив руки на груди, и опёрся задом на край своего стола. Он улыбался, как улыбаются люди, предчувствуя победу.