– Вы должны быть вежливее. Она девочка и не виновата, что влюбилась в такого придурка, как вы.
На это Акулов лишь усмехнулся.
– То есть, по-твоему, я ещё и виноват? – физик испытывал истинное удовольствие от того, что его боятся. А боялась его добрая половина класса.
– В этом никто не виноват. Но это не даёт вам право по-всякому обзываться.
Уля прямо кожей ощущала, какая злость исходила от друга. Аня во все глаза поедала Игоря – своего заступника.
– Я разве обзывался? – физик напротив перестал злиться, но и добрым назвать его было сложно, – Так, всё! – он хлопнул в ладоши и уселся за стол, – Думаю, все и так всё предельно поняли. Дальнейшая дискуссия не имеет никакого смыла.
На протяжении всего урока Аня не проронила ни слова. Игорь тоже угрюмо решал задачи. И как только прозвенел звонок, Смирнова вылетела первой из класса.
– Игея, останься.
Не успела Уля переступить порог кабинета, как услышала за спиной голос учителя в приказном тоне. Сердце её бешенно забилось. Класс опустел в считанные секунды. Игорь нерешительно постоял возле дверного проёма, но после её тихого: «Иди», ушёл. Уля вновь осталась один на один с самым злым преподавателем, возможно с самым злым из всей школы, из всей вселенной, чёрт бы его побрал!
рядом– Закрой дверь и сядь, – по его голосу можно было судить, что он кое-как сдерживал себя. Уля, не чувствуя пол под ногами, сделала всё, как он сказал и уселась за ближайшую первую парту, находившуюся возле двери. Лишь бы подальше от разъярённого учителя. Если будет орать, так есть хоть малейшая надежда, что он не забрызгает её своей ядовитой слюной. Как только Уля села, физик резко вскочил. Так резко, что чуть не уронил стул. И направился к прямиком к ней. Несчастная испуганно вцепилась в рюкзак, держа его перед собой словно щит. На мгновение ей показалось; сейчас он ударит её. Но вместо этого он сел рядом на свободный стул . Тем самым перегородив путь к свободе. Все парты третьего ряды вплотную прижаты к стене, как и Уля сейчас. Учитель уселся передом к ней, широко расставив ноги, и облокотившись на края двух парт. Уля почувствовала себя неловко от такой близости с учителем. Ещё сильнее вцепилась в рюкзак. Некоторое время он молча испепелял её взглядом.
– Я тебя слушаю, – наконец-то произнёс он. Уля, не то, чтобы говорить, она боялась даже моргать и дышать.
– Что? – пискнула она, не узнавая собственный голос.
– Я же тебе сказал, ни каких фокусов, – яростно высказался он, – Вы меня подставили, ты это понимаешь? – он больно ткнул указательным пальцем ей в плечо. И Уля уже кое-как сдерживалась, чтобы не расплакаться, – Я не собираюсь снова менять школу из-за этой же проблемы.