– Хорошо.
Иду мыть Волка и совсем скоро слышу скрипучий звук колесиков – это Никита достал чемодан. Слезы душат, но я держусь.
– Слушай, – Никита заглядывает к нам, когда я вытираю Волку лапы, – ты не видела мои черные кроссы?
– Которые хуарачи? – я запомнила это смешное название. – Нет, не видела.
А через полчаса поисков мы находим их у Волка в игрушках.
– Малыш, ты тоже не хочешь, чтобы он уезжал? – шепчу ему на ухо, и тот смотрит на меня с пониманием.
Время без Никиты тянется медленно. Вроде бы прошло десять минут, а по факту – одна. Я не нахожу себе места и смотрю в потолок, умостившись на диване. Меня пугает то, как я прикипела. С кожей же отдирать придется. Будет больно, – напоминаю себе. Но, видимо, мне все равно. Я готова рискнуть.
Когда в коридоре дергается дверная ручка, я подпрыгиваю – ни то от испуга, ни то от радости – и несусь встречать с Волком наперегонки. Почему только Никита ключом не откроет?
Распахиваю дверь, а на пороге седой мужчина, который кажется мне знакомым. Да! Это же великий Горский-старший, которого я видела в злополучный вечер. Отец Никиты стоит прямо передо мной и удивлен не меньше.
– Так, значит, правда, – слова звучат как-то не очень добро, озноб по коже от его тона.
Он оттесняет меня и входит в дом. Шагает вперед, а потом снова возвращается и тычет указательным пальцем в лицо.
– Ты! – Кажется, мы это уже с Лилей проходили. – Ты здесь не задержишься.
Едва он пытается приблизиться, Волк рычит. Грозно, как умеет. Мужчина меняется в лице, заметив острые зубы. Я кладу руку на мордочку и глажу защитника, даю понять, что все под контролем. Пока.
– Почему? – стараюсь говорить спокойно и не реагировать.
Сколько раз на меня вот так нападали, не поверите: и в детском доме, и особенно на работе. А сколько угроз сыпали в лицо! Давно должна быть уволена или «на корм рыбам пойти». Расстраивает только то, что это отец Никиты. Человека, который мне дорог.
– Почему? Она еще спрашивает! Вылезла из дыры какой-то и хочешь денег отхапать себе? Задурила идиоту голову! Он из-за тебя невесту бросил! Не стыдно?
Волк снова рычит.
– Не думаю, что имею право вмешиваться. Спросите лучше сына, почему он расстался с невестой.
– Она мне все рассказала! Ее семья – наши близкие друзья, и я не потерплю подобного! Чтобы какая-то пигалица рушила мои планы!
Понимаю, к чему клонит. Никита не раз говорил – от этих Дроздовых сейчас многое зависит. В том числе, выплывет бизнес его отца или нет.
– Это не я рушу ваши планы, а застройка в заповедной зоне.
С виду я, может, и спокойна, но внутри клокочет буря. Это ведь отец Никиты! Если даже он против…