Я киваю, но от меня не ускользает взгляд, которым он обшаривает друга. И сказать бы что-нибудь против, но не решаюсь. А уже через минуту даже при желании слово вставить не могу: к нам присоединяется мадам с биглем, который ноет у ее ног.
– Ой да ладно тебе, Ники-ит, – она так противно тянет его имя, – не уж-то развеяться не хочешь? Ну а ты, Макс?
О, она обратила внимание, что здесь есть кто-то живой, кроме Горского?
– У меня отменная штука, улетим на Марс!
А еще она через слово матерится. И каждый раз Никита чуть заметно кривит нос.
– Я на твоем месте был бы осторожнее в выражениях, – вдруг произносит он. – Рада – полицейский кинолог, и с ней обученный напарник.
Чего?
– Воу! – взрывается аплодисментами Макс. – Правда? Круто же!
Он без конца травит шутки, но я сосредоточена на другом. Боковым зрением наблюдаю, как дамочка целует Горского в щеку и что-то шепчет на ухо. Я не сдерживаюсь и морщусь.
– Вы в бассейне познакомились, что ли? – неймется бородачу. – Нет, ну правда!
– Я не умею плавать, – наконец выдавливаю из себя, когда «подруга» благополучно уходит вместе с биглем.
– Ну камон! И ты ее еще не научил? – говорит он Никите и лишь после мне: – Слушай, тебе мастер-класс может дать двукратный чемпион Европы, чемпион мира!
– Он не предлагал мне.
– Это вызов? – подает голос Горский, и я не сдерживаю внутреннее ликование, потому что вижу блеск в его глазах.
К счастью, не успеваю ответить – приходит официант с чем-то невероятным. От одного аромата слюнки текут.
– Это отсюда? – не успеваю я закончить мысль, как слышу короткое «да».
Да, это именно то мясо, которое мы ели у Никиты дома.
Конечно, время в приятной компании летит незаметно. Ужин проходит тихо-миро, даже немного весело. Наевшись до отвала, я удаляюсь «припудрить носик», как сказала бы та прилипала, а возвращаюсь, наверное, слишком быстро, потому что парни громко разговаривают, явно не ожидают встречи со мной. Я останавливаюсь за углом, как подсказали инстинкты.
– Это странно даже для тебя, – голос Макса. – Она ровесница моей сестры, если не младше. Нет, конечно, такую можно воспитать под себя, но…
– Завались, – отвечает лишь одним словом Горский.
Волк выдает меня, несется во весь опор и чуть не сбивает с ног. Глажу красавца – тот похрюкивает в сторону Клеопатры, которую так и обхаживает этот бигль, чтоб его.
– Ты ей не пара, малыш.
Собственно, как и я Горскому.
Наблюдаю, как хозяйка бигля на высоких каблуках с гордостью шествует вместе с собакой на выход и машет на прощание, будто с подиума конкурса красоты.
– Можешь оставить Волка на ночь, – говорит Никита, когда равняюсь с ним.