Что я творю? Еще и Никита ничего не делает, просто смотрит. Смущение берет верх.
– Если я не так поняла или тебе не нравится, то я…
Вместо ответа он подтягивает меня ближе, зажимает коленями мои ноги с обеих сторон и оставляет поцелуй под ребрами. Почти невесомый. Один, второй.
– У тебя потрясающее тело.
Не знаю, что потрясающего он нашел в нем – обычное. Грудь да талия есть, и ладно. Но забываю сомнения, когда Никита поднимается выше и выше, и просто млею.
Не может быть, он же видел многих, таких красивых! Не может быть…
– Может, – раздается хриплый голос.
Кажется, я бормочу вслух.
Чуть царапаю его шею, потому что Никита очень внезапно пускает в ход зубы. Низ живота наливается тяжестью, ноги становятся ватными. Я теряю контроль над телом, отпускаю его, ни о чем не думаю. Как легко, оказывается, бывает!
– Иди ко мне.
Я тянусь, а он подхватывает, сажает меня сверху. Он все еще одет, и я спешу это исправить. Он позволяет.
– Я сама, сама, – бессвязно бормочу на его попытки помочь.
Едва освобождаю Никиту от футболки, сразу впиваюсь губами в шею. Веду петляющую дорожку из поцелуев вдоль плеча, обратно к ключице. Его дыхание все громче, глубже, и это делаю с ним я! Он же не мальчик, вряд ли его можно удивить поцелуями, но ему нравится! Я вижу по дрожащим ресницам, по легкой плавающей улыбке. Да, я подсматриваю и торжествую.
Мы встречаемся взглядами. Его руки сильнее стискивают в объятиях. Я вскрикиваю от неожиданного толчка и падаю на лопатки, а он накрывает телом. Эта тяжесть обещает большее и совсем не пугает.
Серые глаза сканируют мое тело. Он специально медлит, я же вижу! Бесит. Ловлю ртом его пальцы, которые нежно обводят мои губы. Все происходит на инстинктах – никогда ни с кем себя так не вела. Я вообще никогда и ни с кем… А сейчас, глядя, как у Никиты напрягаются скулы, продолжаю.
Он со всей мощью обрушивается поцелуем. И это не тот детский поцелуй, который я запомнила и смаковала в голове. Его язык творит невероятное у меня во рту. На миг я даже теряюсь. После несмело делаю движение навстречу, а уже скоро подхватываю ритм. Свожу руки кольцом на его шее, обхватываю Никиту ногами. Чувствую, как сдавливает талию. Чувствую, как он хочет меня, как ведет пальцами вниз по моему животу.
Его прикосновения – это откровение. Я не знаю, куда деть себя от смущения, от разгорающегося пламени. В теле бушует кровь. Волны топят меня то там, то здесь. Он беспощадно жалит поцелуями, слегка кусает ухо, пока я схожу с ума. Мы оба сумасшедшие, иначе как все это объяснить?
Я сдаюсь его пальцам, которые ведут собственную игру. Из моего горла вылетают жуткие постыдные звуки. И я тону, мне невообразимо хорошо. Так просто не бывает.