– Помпезная?
– Именно.
– Даже не знаю, – хихикает Пустовая.
Она обходит меня, достает из шкафчика вещи и снова оборачивается.
– Кстати, пока не забыла. Вот. – Протягивает мне коробку с эмблемой в виде надкушенного яблока.
Конечно, я знаю, что такое айфон, но все равно спрашиваю.
– Это что?
– Телефон. Мне Костя новый купил. Хотел свекрови этот подогнать, но я лучше тебе отдам. И не смотри на меня так, нечего ей было мою утку с яблоками хаять при всех! Обойдется.
Запоздало понимаю, что Ира уже впихнула мне его в руки.
– Я не могу принять.
– Еще как можешь! Он старый! Да почти как моя свекровь, – Ира хохочет собственной шутке, понятной только ей одной, – а тебе нужнее. Я бы еще вчера его отдала, если бы ты хоть раз за три недели сказала мне, что дома не живешь. Где пропадаешь?
Я поджимаю губы и настораживаюсь. Почему так смущаюсь? Спать с Горским в одной кровати я не смущаюсь, а говорить о нем боюсь?
– Можешь не выдумывать ничего, Лидка проболталась, что горец светловолосый тебя защищает. И давно у вас с Никитой?
– Что у нас?
Щеки пылают, даже губы горят. Наверное, я красная как рак.
– Понятно, – сама себе отвечает Ира. – Ну позволь мне сказать это.
– Что?
– А я же говорила!
– Ой, все, – отмахиваюсь от Пустовой, но она обнимает меня, как всегда, не спросив.
Ира не забирает телефон, даже когда я «дарю» ей его обратно. Через силу, но соглашаюсь попробовать разобраться в нем. Только зачем? Мне ведь и моего хватает. Правда, едва Ира открывает интернет и показывает фотки Горского, возникает внезапное желание приручить модный гаджет.
Я несколько раз смачно целую Пустовую в пухлые щеки и покорно собираюсь удалиться в раздевалку, когда она оглушает меня заявлением.
– Мы с Костей решили девочку удочерить. Уже документы оформляем. Давно, на самом деле, занимаемся этим, просто… ну, я боялась сглазить. Сложно все очень.
Я смотрю на Иру, она светится надеждой, а у меня дыхание перехватывает от ее слов. Чувствую, что начинают дрожать губы.
– Как прекрасно, – произношу тихим, чуть осипшим голосом. – Эта девочка будет самой счастливой.
Я очень стараюсь улечься на неудобной раскладушке, но поспать мне толком не удается. Мысли жужжат в голове, звонки слышно через стенку. Проворочавшись пару часов, сдаюсь. Плетусь к Пустовой, и мы всю ночь проводим в разговорах. Об усыновлении, об ответственности, о судьбе, о Никите, о страхах. Когда Ира начинает болтать о любви, я перевожу тему, рано пока думать об этом. Рано надеяться. За что меня вообще можно полюбить?
Ночь без сна оставляет темные отпечатки под глазами, но я тотчас о них забываю, когда ранним утром вижу номер Никиты на экране – я так его и не записала, но обязательно запишу в новом телефоне, если поможет мне. Оформив все документы, забираю Волка из вольера, и мы вместе мчим к черному танку, что стоит сразу за КПП.