— Да ладно! — искренне удивился Вадим. — И кто рискнул? А если соседи стуканут?
— Не, не должны. Я той языкастой бабке банку мёда припёрла и пять кило сахара. Мне бы сделку успеть провести, а потом пусть рассказывают.
— Ну ты и жучка! — восхищенно присвистнул мой Вадька, и я довольно заулыбалась. Комплимент, однако!
А совесть… Это не ко мне! Совесть на хлеб не намажешь! Ни за коммуналку, ни за учебу ею не расплатишься. И за помины тоже. Мораль такова — кто хочет чистую квартирку — пусть покупают с нуля. Так-то вот! А каждая вторичка обязательно со своей тухлой историей.
Взобравшись на четвёртый этаж, я быстро свернула разговор и приложила ухо к двери. Тишина. Может, мама спит? Оказалось — показалось. Никаких следов присутствия мамы здесь нет. А где же её вещи?
В тихой, непривычно пустой квартире… потеря внезапно обрушилась на меня невыносимой тяжестью. Здесь каждый сантиметр напоминает о Бабане. И поверить, что её больше не будет, просто не получается… Невозможно. Кажется, прямо сейчас откроется дверь в её комнату и недовольный голос гаркнет: «Мой руки, шаболда! Небось, опять голодная, как собака?
Голодная, Бабань… Как стая зубастых волков!
Закрывшись в ванной, я долго и тщательно намыливаю руки и разглядываю себя в зеркале. И правда мелкопузая! Может, мне каре сделать?.. Со своим ростом я уже давно смирилась. Метр пятьдесят девять — это мой пожизненный приговор. И на округлые формы тоже надежды мало — и мама, и Бабаня стройные, а отец…
В глубине квартиры что-то громыхнуло, заставив меня вздрогнуть. Выключаю воду и прислушиваюсь… А шумно выдохнув, понимаю, что несколько секунд не дышала. Вот дурная! Это же Ричи хулиганит!
Я взбираюсь на край ванны и аккуратно снимаю решётку вытяжки. Достаю начатую пачку сигарет, зажигалку и, прикурив, с наслаждением затягиваюсь. Понимаю, что спалить меня некому, но всё же делаю это тихо и дымок выпускаю точно в вытяжное отверстие. Это мой ежевечерний тайный ритуал, и я не стану ему изменять.
* * *
Забив пустой холодильник продуктами, я сделала себе гигантский бутерброд и, быстро прошмыгнув мимо Бабаниной двери, сбежала в свою комнату. Вот теперь я дома! С размаху плюхаюсь на диван и жадно вгрызаюсь в мягкую булку и остро пахнущую колбасу — м-м!
— Айка, добрый день!
— Вечер уже, — отвечаю с набитым ртом.
— Устала?
— Мугу…
— Устала?
— Устала, глухарь! — огрызаюсь, не поворачивая головы.
— Шаболда! — прозвучало возмущенное рявканье у меня над ухом. Ужас! Голосом Бабани!
Покрывшись гигантскими мурашками, я оглянулась себе за спину.
— А кому я сейчас клюв скотчем перемотаю?..