— А странно, почему Шурка не захотела праздновать в ресторане или у Павлика дома? — рассуждает мама.
Хм, у Павлика!
— Но у них же с Вадиком своя квартира, — напоминает Стеф.
— Да где там, в этой двушке, развернуться?!
Я не успеваю спросить, на сколько комнат мама собирается разворачиваться, потому что в дверь снова звонят. Ну, если опять Пузиков — дам в пятак!
Алекс врывается в квартиру взъерошенная, раскрасневшаяся, с лихорадочно блестящими глазами и смотрит на меня так, что мне немедленно хочется прикрыть свой пятачок.
— Спасибо за верного коня, Айка! — выпаливает она ломаным голосом и, нервно хохотнув, добавляет: — А ты ведь всё знала!
Неприятное предчувствие… как ледяной душ…
— Шурка… — из кухни вываливается удивлённая мама. — А ты чего тут делаешь, почему не готовишься?
— А я уже готова, мам! — Алекс смеётся, как сумасшедшая. — К дубу, например, перебраться!..
Истеричный смех Алекс прерывается то ли иканием, то ли всхлипыванием… Её губы дёргаются в болезненной гримасе… Алекс вздрагивает и снова смеётся — надрывно… зло. И смотрит на нас с ненавистью и отчаянием. Я молчу, потому что подходящие слова никак не приходят в голову, а бодрое одобрение типа «Вот и правильно!» — сейчас явно не в тему. Тем более, я и сама вовсе не уверена, что это правильно.
— А-аль, — тихо и плаксиво зовёт Стешка, а Алекс срывается с места и уносится в свою комнату.
— Она что, с дуба рухнула? — оторопело бормочет мама, когда за старшей дочерью с грохотом захлопнулась дверь. — А на какой дуб она собралась взобраться, ей же готовиться сейчас надо?.. Ох, — она всплеснула руками, — а я ведь даже ребёнка с днём рождения не поздравила!..
И мама навострила свои босые стопы вслед за Алекс. Ну пусть — она же… мама. Но уже спустя минуту из комнаты послышалось злое рычание сестры:
— У меня нет мужа! Ясно тебе?! Не-э-эту! — и испуганную родительницу вынесло обратно.
— Она чокнулась, — мама покрутила у виска, опасливо косясь на дверь, — надо что-то делать…
— Айчи-ик, с-сделай что-н-нибудь, — тихо и жалобно заскулила Стеф.
— Да хорош уже ныть! — рявкаю на неё.
Стешка испуганно прикрыла рот руками и беззвучно заплакала, дрожа и прижимаясь к стеночке. А во мне сейчас… ни капли жалости и раскаянья, лишь досада и растерянность…
Что мне сделать-то?..
— А ну, пасть свою закрой и не ори на ребёнка! — вызверилась мама и, с силой саданув меня кулаком по плечу, кинулась утешать младшенькую.
Я потёрла занывшее место и, абстрагируясь от своих страдающих домочадцев, оглянулась на входную дверь… Поехать и вытрясти душу из Вадика? Вот ведь, енот-потаскун! Или сперва постараться выяснить у Алекс масштаб катастрофы? Перевела взгляд в сторону комнаты, где спряталась от всех сестра… И снова на входную дверь, за которой кто-то настойчиво вдавил кнопку звонка и намертво прилип к ней пальцем. Чёрт, уже третий раз за это грёбаное утро!