Помимо этого писал он много и, в целом, складно и точно. Но я, чуткий и проницательный, улавливал в его работах желание представить то, чего от него все ждали, и улавливал также, что Роф прекрасно знал, что «среднестатистический» читатель (привожу его слово) хочет прочитать. Его слова гибко текли на бумаге, но мысли его качались из стороны в сторону, сглаживая острые углы важных вопросов. Иногда было тяжело следить за их ходом, за темами, которые он часто затрагивал, но сразу же отпускал, когда чувствовал, что скоро уткнётся в сложности. Писал он жёстко, то есть надменно, и навязывая свои слова, своё мнение, что пробуждало ненависть во мне и что заставляло бросать чтение на половине пути.
Когда он стал директором и вместе с тем главным редактором компании, слава вылилась прибыльным дождём на его молодую голову, которая, видимо, продолжала работать отлично, но светлые мысли которой явно или смылись известностью, или окрасились в тёмные цвета. Я мог утверждать, что такие мысли у него имелись, потому что, услышав его имя, я отыскал его ранние работы, которые мне очень понравились. От того, что он писал сейчас, мне было тошно, но его слог в прошлом был как торнадо описаний, впечатлений, мыслей, которые лавиной падали со склонов сердца. И я попадал в то падение, когда он уносил меня в разные времена и места, путешествовал по страницам его книг. В общем, я явно разглядел, насколько изменился этот человек, когда пропал Young Davy (так он подписывался в юности) и появился деловой господин Роф, завертевшийся в деньгах, славе и ответственности. Тогда я был благодарен ему за то, что именно я прибыл из Англии, чтобы ждать того, что мою дебютную статью этого лета напечатают в известном глянцевом журнале о музыке. Я улыбался, пока думал об этом, но что-то постучало в дверь моего сознания.
Я открыл глаза и расслышал его слова:
– Эй, ты спишь? – смеялся он. – Ты слышишь меня?
Мне не нравился он и его отточенная улыбка.
– Уже нет, я отвлёкся, – ответил я.
– Хорошо. Итак, я должен внести правки, – он точно выговаривал каждое слово. – Ты согласен? Необходимо добавить известные нам факты, о которых мы не успели тебе сообщить. Я понимаю, это была твоя первая работа у нас, и я уверяю тебя, получилось очень неплохо. Однако нужно дополнить, а о недочётах мы ещё успеем поговорить, обсудить некоторые аспекты изложения, так скажем.
Отворилась дверь.
– Позже! – закричал Дэйв.
Закрылась дверь.
– Значит… – с паузой продолжал Роф, – ты перспективный писатель, Тоби, правда. Ты, наверное, заметил, как весь отдел метается по этажам, и не отрицай, что в этом нет твоей заслуги.