Взрыв очередного фейерверка потряс меня, когда я стоял на песке и не мог оторвать глаза от той пустоты, отталкивающей своей ужасностью, но притягивающей неизвестностью. Вскоре я взглянул на циферблат и решил идти к свету огней вечеринки.
Я прошёл по дорожке в свой сад, дошёл до дверей, вбежал на лестницу и очутился в спальне. Дом был пуст, что расстроило меня, потому что я хотел избежать рокового одиночества и увидеть Аннет. Пытаясь усмирить свои желания, я надел свой лучший смокинг и посмотрел в зеркало.
Глаза человека в отражении выражали дикий ужас, веки расширились, мышцы застыли в напряжении. Моя голова раскалывалась, и я с трудом осознавал, что происходило.
Огни зазывали меня к себе; усиливался шум, когда я подходил к освещённому дому в его изобилии роскоши. Вокруг царил мрак, но дом, белый призрак, блестел в темноте, и блеск его резал зрачки. Я шёл по дороге, которую освещали фонари и лампы многочисленных, дорогих и громадных, автомобилей. Красивое, богатое место по имени Южный Берег собирало знать. Я повернул налево, к воротам дворца The Desert Nomad. Мой диктофон, вещественное моё оружие, был при мне.
Я взглянул зачем-то на горы и вспомнил, чей одинокий дом пустовал там, в их высотах.
Я добрался до главных ворот, у которых столпилось много знаменитых людей, желающих попасть внутрь. Два швейцара осторожно пропускали гостей на территорию дворца.
И я очутился там.
Пассаж, весь в цветах, вел к углу дома, где начиналась лестница на террасу с фонтаном и где уже давно веселилась толпа. Справа была стена, сверху цвели ветви яблоней, слева стоял каменный забор, через который мне доводилось перелезать два дня назад, всё образовало коридор, в темноте которого роскошно и элегантно одетые люди, от которых веяло резкими запахами духов, шли к свету огней, словно выходили на сцену. Блестящие мёртвые улыбки их отражали свет, лучи которого отталкивались, не теряя своей яркости, от всего вокруг. Я приближался к нему, он освещал моё лицо, мой чёрно-белый костюм. Проходившие мимо меня щёлкали пальцами в такт мощной танцевальной музыке. Я поднялся на террасу в виде полукруглой площади из белого камня перед главными дверями белого дворца. В центре её над фонтаном в воздух взлетала вода, люди с бокалами в руках общались, смеялись, ходили по всей площадке, по всему широкому участку и длинному берегу с пляжем.
Мои глаза устали от яркого света, уши едва терпели громкую музыку, и моя голова закружилась, всё вокруг завертелось, закручивая моё сознание, но мне хотелось погрузиться в ту манившую, дурную, роскошную, праздную атмосферу, потому что мне был интересен один человек; то был Номад, и я желал видеть его.