А за пределами площади начиналось царство дикой природы. Не то, чтобы наш степной край славился своими дремучими лесами, но близость воды делала свое дело — деревья возле озера выросли высокими и без устали давали новую поросль, из-за чего этот участок земли на юге города действительно напоминал лес.
Сухая, натоптанная до глянцевого блеска, дорожка вывела к озеру с противоположной от пляжа стороны. Берег здесь никто и не думал очистить от зарослей тальника и рогоза, поэтому, ощущение единения с дикой природой усилилось. По правую руку от дорожки, ставшей заметно уже и влажнее, возвышались деревья, образовывая кронами зелёный шатер, а левая сторона напоминала забор — так плотно здесь рос камыш и рогоз.
Я шла по тропинке, постепенно оставляя позади шумноватый пляж, пока веселые голоса и смех окончательно не стихли, оставив мне голоса птиц и еле различимое журчание воды.
Вокруг царило такое умиротворение и тишина, что слабый треск ветки под чьей-то ногой сразу привлек мое внимание. Я насторожились, но испугаться толком не успела — из зарослей неизвестного мне растения появился известный мне Бельшанский.
Я, конечно, удивилась и растерялась, увидев своего преподавателя, а вот он, напротив, кивнул мне с таким невозмутимым видом, словно для него это было самым обычным делом — вот так выскакивать из кустов. Что он там, интересно, делал в этих зарослях? В туалет, что ли ходил? Или, — ой, мама! — девушек подкарауливал?
На всякий случай я посторонилась, пропуская Бельшанского и отводя глаза, так и не решив, какую тактику поведения с ним выбрать, но Олег Владимирович никуда не пошел. Более того, пригласил меня пойти с ним.
— Веселова, ты зачем телефон отключила? Я тебя еле нашел. Пойдём со мной, машина ждёт у северного выхода, на Луначарского.
— А? — я ошарашенно захлопала глазами, потеряв последнюю нить логики в сегодняшнем дне. Бельшанский меня искал? Ну ладно, это я хоть и с натягом, понять могу, но как он меня нашел?
— Ага, — Олег Владимирович времени даром не терял и, пока мой перегруженный мозг пытался обработать новую информацию, потянул меня за руку в те же самые кусты, откуда минуту назад вылез сам.
— Постойте… Да подождите же… Я не успеваю! — Все попытки высвободиться провалились и свою руку я получила назад только в автомобиле. — Куда мы едем? В институт?
Бельшанский неопределенно мотнул головой, а я решила — вот он шанс поговорить и объясниться.
— Олег Владимирович, я хотела попросить прощения за Никиту… - виновато покаялась я. — Не сильно он вас побил? Хотя… вроде это вы его… — Бельшанский хмыкнул, а я, приободрившись, продолжила: — Понимаете… Никита — он мой друг детства, но сейчас с ним что-то случилось… Не знаю даже, как объяснить… Он стал таким жестоким.