Сын ушел, оставив женщину одну.
«Как же так?» – не понимал я, полагая, что сейчас они вместе пойдут домой.
Я вспомнил, как они тогда уходили от меня. Действительно, в моих прощальных словах не было особого оптимизма. Но ведь парень тогда излечился. Куда же он отправился сейчас, оставив мать сидеть на скамейке в одиночестве? Я двинулся за ним. Опыт слежки, полученный когда-то, сейчас был очень кстати.
В моих воспоминаниях подросток был скромным и зажатым, сейчас же он уверенно шел по тротуару вдоль улицы, словно точно знал, куда ему нужно. По дороге я наткнулся на киоск с газетами. Мой взгляд на секунду остановился на мыльных пузырях, расположенных на витрине. В моей голове мгновенно мелькнула мысль, что они мне могут пригодиться, если вдруг придется общаться, с удаляющимся от меня пареньком. Моя единственная ассоциация с наркоманами состояла в том, что у них блестят глаза, и сейчас мне казалось, что с помощью мыльной воды будет очень легко заставить глаза слезиться, ну и, соответственно, блестеть.
Купив мыльные пузыри, я прибавил ходу, все-таки я потерял ценное время, и теперь парень от меня отдалился. Я почти догнал его как раз в тот момент, когда он свернул во двор. Я направился за ним. Двор на вид оказался довольно заброшенным, за домами, которые тянулись вдоль улицы, были расположены ряды гаражей.
«Вот же гад, все же деньги у меня он взял на новую дозу, а не на еду» – яростно подумал я.
Необходимо было что-то предпринимать, времени совсем не оставалось. В любой момент он мог пропасть из моего поля зрения, растворившись в бесчисленном количестве гаражей. Я окликнул его по имени. Он обернулся, было видно, что он напуган моим появлением.
– Привет дружище, так и знал, что это ты, – продолжил я, стараясь растягивать фразы и глупо улыбаться.
Именно так я всегда представлял людей, находящихся под психотропными веществами. Моя улыбка на него не подействовала, он по-прежнему стоял, не шевелясь и глядя в мою сторону. У меня создалось впечатление, что он готовиться к побегу.
– Ты что меня не узнал? Мы же как-то с тобой уже пересекались. Ты еще с девушкой был. Весело тогда время провели. Как, кстати, она поживает? – продолжил я.
– Ее больше нет… – неуверенно, произнес он.
– Да, друг. Такое теперь часто происходит. Общаешься, общаешься с человеком, а потом вдруг узнаешь, что его больше нет. Крепись. Это суровая правда жизни. Я четверых за год похоронил. Все молодые, веселые были, – потихоньку приближаясь к нему, говорил я.
Он молчал и продолжал стоять, практически не шевелясь. По его лицу было видно, что сейчас в голове он прокручивает все вечеринки, на которых побывал, пытаясь вспомнить, кто же я.