10
– Что-то случилось? – спросил я у своего опекуна, когда мы ужинали. – Вы выглядите встревоженным.
– Ничего особенного, – слегка удивившись, ответил он, видимо, полагая до этого, что у него хорошо получается скрывать свои эмоции.
– Ну, раз ничего особенного, тогда я не вижу никаких причин для того, чтобы вы не могли мне это рассказать, – улыбнувшись, сказал я.
– Ты слишком хитрый для своих пятнадцати лет, – немного расслабившись, ответил он. – До сих пор не могу привыкнуть к тому, что ты не ребенок. Действительно, от тебя мне скрывать нечего. Сегодня я гадал на картах своему гостю, и карты сказали, что вы должны встретиться, и что ты сильно повлияешь на его судьбу. Вот теперь я и раздумываю над этим, потому что в моей голове это никак не укладывается. Мне даже проще думать, что я неправильно их понял. Так что мысленно перебираю варианты того, что еще карты могли иметь в виду.
– Да я же вам рассказывал, что мы встречались! И я хорошо помню эти встречи, потому что каждый раз вопросов после них становилось больше чем ответов, – весело сказал я, полагая, что теперь он еще больше будет мне верить.
– И всё же я всё время полагал, что ты меня обманываешь на этот счет, да и сейчас всё ещё так считаю, – задумчиво произнес он.
– Бог вам судья, верьте, во что хотите – расстроившись, сказал я. – Между прочим, на нашу последнюю встречу вы сами меня приведёте.
– Тут уж, как говориться, поживем-увидим. До вашей последней встречи, как я помню, еще лет десять. К тому времени, мое мнение уже сотню раз может поменяться, я ведь только сегодня стал всерьез над этим задумываться.
Мы продолжили ужин в тишине, но она продлилась не долго.
– Меня вот уже почти неделю интересует еще один вопрос, – задумчиво, произнес он.
– Какой же? – спокойно произнёс я, продолжая есть и совершенно не думая, что я причастен к его вопросу.
– Ты, ведь, знаешь всё про будущее себя прежнего? – отложив вилку, спросил он.
– Да, – не отрываясь от еды, ответил я.
– Почему же ты тогда так переживал по поводу его первого клиента, если сам мне до этого всё в подробностях описывал? – пристально глядя на меня, спросил он.
Я занервничал и тоже отложил вилку. Сейчас, явно, было не до еды. Я, конечно, собирался ему всё рассказать, надеясь, что он сможет понять, почему после моего вмешательства ничего не поменялось. И все же я полагал, что я сам начну этот разговор. Поэтому сейчас его вопрос застал меня врасплох. Он молчал, пристально глядя на меня. Понимая, что от ответа мне теперь никуда не деться, я собрался с мыслями и выложил ему все, как было: как я стоял возле дома, наблюдая за ними; как подросток потом ушёл, оставив мать, сидящую на скамейке; как я пошёл за ним; как догнал его возле гаражей; как прикинулся падающим замертво; как он убегал, и как я после этого осознал свою ошибку.