– Ребят! Вы, главное, соберитесь и сделайте так, как вы это умеете. А публика будет! – очень убедительно сказал продюсер, глянул на часы: – Через полчаса в холле, с инструментами и хорошим настроением. Идем на площадку.
Набережная бурлила пестрым народом. Прямо над улицей построили сцену, на которой нам и предстояло играть. Справа озеро, слева огромный концертный зал, под нами толпы гуляющих, и мы посредине. Вот это да!
На мне было серое вязаное льняное платье, волосы распущены, босиком. Ведьма ведьмой!
Ах, как же нас перло! Мне казалось, будто мы летим над озером, будто бы сцена эта – и не сцена вовсе, а какой-то невиданный доселе летательный аппарат, перемещающий не только по воздуху, но и в параллельных пространствах, ибо дежа вю перемахивали одно через другое, словно играя в лапту с моим разгоряченным сознанием. Уверена, что подобные чувства посетили в эти мгновения и моих братьев музыкантов. Мы стали одним организмом. Музыка, ритм, текст, все звуки, нами издаваемые, все движения, нами производимые, и даже мысли наши – все это составляло абсолютную гармонию, снизошедшую на нас Свыше. И, наверное… Нет! Даже наверняка публика почувствовала это. Толпа под нашей летящей сценой все увеличивалась и увеличивалась. Вскоре краем глаза я заметила, что двери концертного зала, в котором выступали в то же самое время «Земля, ветер, огонь», открылись и оттуда повалил народ. И повалил этот народ к нам.
И вот, в самый угарный момент нашего выступления, вдруг… отрубилось электричество. Пропал звук. Все! Нет звука! Вот же какой облом! Пронин бросился проверять кабели, что-то попробовал объяснить свистящей публике жестами. Тут же прибежали звукачи, искать причины проблемы. А народ-то стоит и ждет! И тут я, хвала Богам, вспоминаю русскую народную песню, которой научила меня моя учительница по вокалу Галина Филатова еще в джазовой школе имени Стасова. Там я училась до четырнадцати лет. Запомнила я эту песню на всю жизнь. И как загорланю я ее, от всей души во всю свою вокальную глотку:
Вир, вир колоде-е-езь, вир, вир студены-ы-ы-ый!
А чего тебе колоде-е-езь, да воды нетути-и-и-и,
А как нету-у-у во-оды-ы-ы, так и нету вясны-ы-ы,
А как пыриде-е-ет вясна-а-а-а, так и будет вода-а-а-а!
И в бубен-то давай стучать, и ногами-то давай притоптывать! А перкуссионист взял да подхватил, и барабанщик вступил, да и так у нас это лихо вышло, что народ аж взвыл от восторга!
И слышно меня было без микрофона так хорошо, что почудилось, будто это само Женевское озеро предоставило свою эксклюзивную выделенную волну для передачи информации прямо в центр сознания каждого здесь присутствующего. Пока я шаманила, дали электричество, и «Вир-вир колодезь» пришлось подхватить и басисту, и гитаристам, несмотря на то, что все вместе мы никогда доселе не играли этой песни. Эксперимент удался! Песня эта имела оглушительный успех у искушенной публики.