Ну что же она сидит! Надо же так замечтаться… Говорят «старуха», а она все витает в облаках, как несмышленая девица!
В прихожей перегорела лампочка. Давно. Кажется, еще зимой. Но она привыкла собираться в потемках. Туфли. Плащ. Плащ будет очень кстати – под ним не видно мятой блузки.
Кажется, все-таки забыла расчесаться. И надушиться… Вернуться? Но для этого придется разуваться. Ладно. В следующий раз. Сегодня хватит и нарядной блузки.
Какие ужасно крутые ступени! Странно, раньше она этого не замечала. И не думала, что идти по лестнице вниз может быть тяжело. Наверное, это из-за колена. Хорошо, что у нее только второй этаж. Ричард и Рэмми уже лают на улице. Что они там нашли?!
Боже мой! На улице слякоть. Ведь ночью была гроза. Наверное, нужно вернуться и переобуться в полусапожки. Впрочем, для этого придется снова подниматься наверх, отмыкать дверь. А у полусапожек, кажется, отрываются подметки. Ладно. Она пойдет в туфлях, просто будет осторожной.
Как изменился двор! Раньше, когда Ларочка была маленькой, во дворе стояли качели и металическая горка. Муж, Григорий, проводил с дочерью во дворе по нескольку часов – они всегда находили какое-то занятие. А вот она так не могла. Она – натура творческая. Сидеть на одном месте несколько часов кряду – это не для нее. Она не очень любила сидеть во дворе с Ларочкой (правда, ни за что в этом не созналась бы). Гораздо больше ей нравилось водить ее в парк.
А теперь во дворе одни машины. От качелей осталась одна погнутая ржавая труба. Эти чертовы машины нужно обходить. А по ночам они страшно воют сигнализациями. Надо обязательно сходить в домоуправление и потребовать, чтобы с машин сняли эти чертовы сигнализации!
Они с Григорием очень любили городской парк. На фронте Григорий командовал артиллерийской батареей, а после войны стал главным инженером на заводе тяжелых механических прессов. Она так и не поняла до конца, зачем стране нужны эти тяжелые механические прессы. В ее воображении работа мужа выглядела как огромный цех – настолько высокий, что не видно потолка – полный жутких, лязгающих механизмов, послушных лишь ее Григорию. Как фронтовику, ценному специалисту и передовику производства, Григорию дали двухкомнатную квартиру в центре – возле городского парка.
После работы они вдвоем шли на прогулку через университетскую площадь. Возле полуразрушенного здания университета день и ночь трудились башенные краны, суетились рабочие. На площади засыпали бомбовые воронки и укладывали новую брусчатку.
Часть парка выгорела, но вековые дубы устояли. На танцплощадке по выходным играл духовой оркестр. Григорий, хоть и был гораздо старше ее, очень хорошо вальсировал… Там, где они раньше кружили под мелодию «На сопках Маньчжурии», теперь зачем-то установили колонну с тремя фигурами наверху. Зачем? Все равно разглядеть, кто там стоит, нет никакой возможности! И потанцевать теперь негде.