Жизнь в четырех стенах текла медленно. Эбигейл не жаловалась: ей нравилось жить в новом доме, хоть он и не вызывал особо теплых чувств и домашнего уюта. Человек ко всему привыкает.
После уроков в гости заглядывали Ванесса и Марк. Они обедали вместе, болтали о пустяках и делали уроки. Иногда Несси злилась на кузена и уходила на улицу, чтобы остудиться. В такие моменты Марк подходил к Эбби близко-близко и, заглядывая в глаза, пытался получить ответы на все интересующие его вопросы. Но не получал, слыша в ответ только редкие шутки.
– Эбби, что с тобой? – спросил однажды он.
– А что-то не так?
Девушка не оторвала взгляд от тетради, продолжая записывать условия задачи.
– Я же вижу. В последнее время ты сама не своя. Я понимаю, что потерять память очень неприятно, но тебя ведь терзает не только это. Мы не чужие друг другу, доверься мне.
Эбби взглянула на него. Она соврала всем, что потеряла память. Иначе не смогла бы объяснить то, что творилось всё это время. Но девушка была даже рада такому исходу. Многое изменилось, и в первую очередь – она.
– Не знаю, что тебе рассказать. Меня не гложет произошедшее. Нога почти зажила, и я чувствую себя отлично. На твоем месте я бы больше волновалась за Ванессу.
– А что она? Просто ревнует. Считает, что я провожу больше времени с тобой, чем с ней.
– Правда?
– Да, только я тебе этого не говорил. Она, по сути, такой ребенок, Эб. Не думал, что моя сестра будет против наших отношений.
– В таком случае сейчас ей не о чем волноваться.
– Э-э, не понял.
– Мы друзья, Марк. Не более.
– Круто, – скептично ответил он. – Даже причину не назовешь?
– А обязательна причина? Если для любви нет причин, то и для отсутствия любви она не нужна.
– Всё ясно.
Марк уткнулся в учебник, хмурясь. Но не прошло и нескольких минут, как он отложил книгу в сторону.
– Тебе нравится кто-то другой, верно?
– Нет. Вроде бы нет.
А потом пришла Ванесса, и Марк забыл про этот разговор. А Эбби забыть не могла. Человек ко всему привыкает. И, наверное, слишком сильно. Она не скучала по Луи. Просто вспоминала о нем каждый день. Случайно, сама того не замечая. А потом запретила вспоминать, но всё равно помнила. Каждую секунду. От этого становилось тоскливо.
Они слишком разные. Луи стал взрослым и грубым, а Эбби осталась семнадцатилетней девушкой. Она уговорила родителей забрать заявление, которое они подали в полицию, и теперь их ничего не связывало. Абсолютно ничего.
Декабрь подошел к своему концу, и настала пора Рождества. Эбби не могла назвать этот день необычным: он никак не отличался от других 364 дней в году. Разве что люди становились чуточку счастливее, а столы ломились от вкусных блюд.