- Отец, - дослушав длинную эмоциональную речь произнес Валенд, - теперь и ты понимаешь, что с нашей аудиенцией и награждением что-то не то. Я изучил официальную информацию имперской канцелярии и очень удивился. Знаете, сколько за последние десять циклов в империи вручалось орденов «Защита чести империи»?
- Делать мне больше нечего, - ворчливо заметил старик и недовольно покосился. - Ну и сколько?
- Четыре! - торжественно произнес молодой псион и с видом победителя уставился на отца. - Причем троим военным эти награды были присвоены посмертно.
- М-да, - тут же растерял весь задор и ехидство глава семейства. - Тогда я совершенно ничего не понимаю.
- Но самое важное не это! - не унимался сын. - Вы же помните, что император упоминал о каких-то ста миллиардах энергонов. Что-то я не слышал о таком шикарном предложении.
Мне внезапно захотелось просканировать мысли Янгуса младшего. Что-то он через чур увлекся мыслью о миллиардах. И действительно, следовало регулярно уделять внимание настроению и желаниям близких мне разумных. Пусть это покажется неэтичным, но сейчас нельзя было рисковать даже в мелочах. Если мысли и чувства опекуна я знал, как свои, то Валенда пока не пытался контролировать.
Ну и что вы думаете? К сожалению, я оказался прав в своих подозрениях. Янгус Валенд, как и остальные его братья, страстно желал свалить подальше из этой империи. Все-таки факт, что родной отец добровольно исполнял обязанности имперского палача, продолжал причинять ему душевную боль. Вален долго отгонял от себя неприятные воспоминания, но желание улететь все-таки победило. И вот сейчас, когда появилась возможность моментально получить огромную сумму, он решился на откровенный разговор с отцом. Меня он, естественно, не принимал во внимание. Даже обидно.
Направить мысли Валенда в нужное мне русло было делом одной минуты. Но меня что-то сдерживало. Возможно, так называемые нормы морали. Его отец тридцать лет ждал и надеялся, что сын жив. Янгус Румен только сейчас вернулся к полноценной жизни и снова ощущал рядом родную кровь. Он вернул из небытия своего ребенка. И если сын улетит с планеты навсегда, то старик этого не переживет.
Нет, прямое вмешательство тут не годится. Нужно поискать другой подход к неожиданной проблеме. А что, если перенаправить мысли великовозрастного оболтуса в другую сторону? Пусть попробует вникнуть в управление корпорацией. Да, будет сложно, но вдруг он увлечется и решит посвятить себя чему-то новому? Так я и сделал. Пока Янгус Румен проверял поступившие на биоком торговые и финансовые предложения, я тщательно выстраивал мысли бунтаря.