Строй отправили в столовую. Интересное дело, у солдат в столовой кардинально меняется поведение, – никакого беспредела и дедовщины. Все просто молча поедают вареный бикус.
После столовой нас направили обратно на побывку в казарму, в которую нас временно распределили. Когда мы, молодняк с учебки, вернулись, нас уже встречали зенитчики и танкисты.
Предводитель зенитчиков – с погонялом «Хазар» – агрессивная, неадекватная борзота, небольшого роста, крепкий, с несвойственной ему, подозрительной вежливостью, пригласил меня к себе в кубрик. Передо мной стояло несколько человек, так называемые «лидеры» своих рот, «банда», как они себя называли. С интересом «банда» наблюдала за мной, изучала. Завязался разговор:
– Смотрю, ты нормальный парень, – начал Хазар, – Не такой «талый», как тот мусор. Ты должен общаться с ровными пацанами.
– Они тоже нормальные ребята, – глядя в свой куборь, ответил я.
Стоящая передо мной борзая «банда» с улыбкой переглянулась.
– Ты должен забрать у них «деревяхи», – заявил Хазар.
– Я ничего не должен, – спокойно ответил я.
– Должен, – с наездом сказал Хазар.
– Это мои ребята с части. Никогда я у них ничего не заберу, – возразил я, готовый взорваться. – Они мне – свои.
– Ты посмотри на них! – крикнул рядом сидящий на табуретке танкист. – Какие они тебе «свои»!
– Мои! – стоял я, обернувшись.
Я обернулся и посмотрел в свой кубрик. Там сидели мои товарищи, они смотрели в пол. Рваная, обесцвеченная форма, которую они получили взамен своей новой, подчеркивала их слабость, и это меня бесило. Я отвернулся от «банды» и ушел в кубрик, к своим, «талым» друзьям. Стать частью «банды» было почетно, но предать своих товарищей – все равно что стать человеком из собачьего дерьма.
Вообще «Деревяха» это твердый ремень, отсюда и «деревяха». Таких ремней были единицы и доставались они каждому в военкомате рандомно. В основном у людей были обычные мягкие ремни. Только у самых «крутых» солдат – «деревяхи». Хазар хотел собрать их побольше. По поводу Хазара: позже его поставил на место местный «смотрящий», объяснив, что «деревяху» надо «заслужить».
С этого момента я не принадлежал ни к одной из новообразовавшихся групп.
Через пару дней зенитчики были переброшены на второй остров. К вечеру танкисты были отправлены следом. Наша группа могла вздохнуть спокойно.
Из местных офицеров мне запомнился командир мотострелковой роты, который находился на нашем этаже, фамилия у него была Багов. Или просто «Бага». На его лице читались уверенность, прямота, быстрота мыслей и действий. Ни капли замешательства. Кремень во плоти. Сухой, крепкого телосложения, с офицерскими строгими усами, которые завершали его армейский образ бывалого, опытного офицера, послужившего в горячих точках. Периодически он занимался воспитанием солдат. Бывали случаи, когда он наказывал их парочкой ударов. Иного языка они не понимали. Эти солдаты, агрессивные психопаты, десятки раз судимые, были как голодные нищие, но дрались они совсем не за еду, а за главенство друг над другом.