… Когда мы вернулись в расположение роты, нас встретил «смотрящий» Карайбеда. Ему было где-то лет двадцать семь, среднего роста, коренастый рядовой, мастер спорта по боксу. Всем своим видом и поведением он демонстрировал, что он – лучше других и имеет полное право приказывать любому. Приказывать все, что угодно. Однажды он начал проверять подшивы у всех солдат в роте. Мы выстроились в шеренгу на взлетке. Местные с интересом наблюдали за этим процессом. Карайбеда демонстративно бил тех, у кого была грязная подшива на воротнике. Получил удар и я. Я ответил ему быстрым хуком, но лишь черканул кулаком его небритый подбородок. Мы с ним сцепились. В драку влезли люди с криками и быстро нас разняли. Особенно помог молниеносный нырок моего другана – здоровяка Славки Паца. После схватки процесс проверки продолжился, как ни в чем не бывало. В конце осмотра Карайбеда посмотрел мне в глаза странным, внимательным взглядом и не спеша удалился. Впоследствии он общался со мной даже любезно, но с обычными для него надменностью и превосходством. Я же, в свою очередь, обдумывал, как же сделать ему «западло». Вообще ему нравилось гнобить солдат, доводить их до предела унижений. Нравилось наблюдать, как моют туалеты и макать в сортиры головы парней, которые не справлялись с какой-либо задачей. Говорят, что однажды он заставил двух парней целоваться друг с другом… Карайбеда «воспитывал» рядовых на «рабочках», забивая их, а еще заставлял, к примеру, руками копать яму. «Обиженным» пожаловаться офицерскому составу было нельзя под страхом быть избитым или порезанным во сне. Изредка случалось, что кто-то открывал рот. Чтобы защитить, их сразу отправляли на другой остров.
Как же все это назвать? Дедовщина? Или как-то по-другому?
Перед отправкой в войска я читал историю возникновения дедовщины в войсках. Еще в тысяча восемьсот сорок втором году ученый Петр Семёнов-Тян-Шанский вспоминал свое пребывание в Школе гвардейских подпрапорщиков. В своих мемуарах он писал: «С новичками обращались, унижая их достоинство: при всех возможных предлогах не только били их нещадно, но иногда прямо истязали, хотя без зверской жестокости. Только один из воспитанников нашего класса, отличавшийся жестокостью, ходил с ремнём в руках, на котором был привязан большой ключ, и бил новичков этим ключом даже по голове».
Красная армия… Первый случай дедовщины был зафиксирован в тысяча девятьсот девятнадцатом году. Трое старослужащих первого полка тридцатой стрелковой дивизии до смерти избили своего сослуживца тысяча девятьсот первого года рождения потому, что молодой боец отказался выполнить за старослужащих их работу. За убийство все трое были расстреляны. После произошедшего случая почти пятьдесят лет не было официальных заявлений о случаях дедовщины в войсках.