— Удивительное место, — я погладила черепицу, и улыбнулась.
Всё-таки я счастлива, что оказалась здесь. Удивительная Реальность Тион, удивительная Академия элементов. Даже башня, на которой я сейчас сижу, удивительная. Все вокруг пропитано магией. Так необычно, и так волнительно.
Я погрузилась в свои мысли. А Грозовой не продолжил разговор. Стало тихо. Но, почему-то, я почувствовала себя комфортно. Тишина не напрягала, а наоборот, была приятной, и словно, необходимой. После насыщенного дня, я наконец-то вздохнула и расслабилась.
Прошло больше десяти минут, прежде чем мне захотелось снова поговорить:
— Вы не знаете, как оборотень может по быстрее научиться контролировать свои превращения?
— Беспокоитесь о друге?
— Да. Я бы хотела ему помочь, но не знаю, как.
— Ситуация непростая. Как много вы знаете о чарах оборотней?
— Немного. Кажется, способность превращаться — это врожденная магия. Силар рассказывал, что скорость зависит от магической силы и размера ипостаси.
— Правильно, но есть то, о чем ваш друг умолчал.
— Что вы имеете в виду?
— У него очень непростая вторая ипостась. Обычно, вторая ипостась у оборотней звериная. Кончено, это необычные звери, они намного сильнее и мощнее. А некоторые, даже имеют небольшие магические способности. Но, иногда случается, что рождаются те, у кого второй ипостасью является магическое животное.
— Василиск, — прошептал я.
— Именно. Василиски — это древние магические животные. Они очень умные и сильные. Вашему другу одновременно и повезло, и нет, с его второй ипостасью.
— В чем везение примерно могу понять, — улыбнулась я, вспоминая недавнее занятие у Вьюги.
— Думаю, все это поняли еще на церемонии определения дара, — дернул уголками губ декан. — Впрочем, тогда стал очевидным и его недостаток. Он, до сих пор, не может моментально превратиться обратно в человека. Оборотни обучаются этому с детства, и к годам пятнадцати, все уже мастерски владеют своими чарами. Но, так как вторая ипостась вашего друга — магическое животное, ему нужно намного больше времени, чтоб справиться с ней.
— У него, что, раздвоение личностей?! — испугалась я.
— Нет, у него нет второй личности. Это трудно объяснить. Скажем так, он должен разобраться в себе. Принять себя, и тогда все решится само собой.
— Не очень-то понятная рекомендация, — я немного насупилась.
Впрочем, чего я, спрашивается, ожидала. Грозовой никогда не учит прямо. Скорей, заставляет додуматься самому. В крайнем случае, слегка подталкивает в нужном направлении.
— А вы подумайте, подумайте, как следует, — легонько ткнул меня в лоб декан.